Отправлено: 27.08.10 08:14. Заголовок: Надежда не умрёт никогда...

Шинай эухура!

Спешу заверить всех, кто читал мои предыдущие фики - Восточноевропейский Сподвижник Ли'эн по-прежнему остаётся с вами. Просто в перерывах между укрощением мужа и воспитанием детей она решила заняться творчеством

А если серьёзно, то на написание нового фика меня вдохновил один странный сон...

Итак, "Надежда не умрёт никогда..." Они жили в разных мирах и не должны были встретиться. но судьба распорядилась иначе. На первый взгляд, они такие разные... Но означает ли это, что между ними действительно нет ничего общего?

Одним словом, любовь спасёт мир и... героев ЗПК

P. S. При написании фика я использовала свои старые стихотворения, которые оказались очень даже в тему

 Отправлено: 21.09.10 08:22. Заголовок: Радистка, думаю, это..

Радистка, думаю, этот юноша просто ещё не успел осознать, как несказанно ему повезло

Эфа, не мешало бы её отметелить. Только, думаю, Да'ану всё-таки не позволит это сделать инстинкт самосохранения

 Отправлено: 21.09.10 08:23. Заголовок: *** — Хади… — на мен..

***
— Хади… — на меня в упор смотрели большие голубые глаза. Без упрёка — только с жалостью и грустью. Я поморгала и ущипнула себя за руку, но видение не исчезло. Изящный тейлонец неуместно смотрелся в полутёмном помещении, уставленном грубыми деревянными столами. Его красота лишь подчёркивала то убожество и беспросветность, которые царили в баре.
— Как ты здесь оказался? — заплетающимся языком спросила я.
— Мне помог тебя разыскать твой друг, — спокойно пояснил Да'ан, и я увидела за его хрупким плечом знакомый громадный силуэт. — Я должен был это сделать. Хади, я чуть было с ума не сошёл, Лиама перепугал. Мне и самому стало страшно. Просто ты так внезапно исчезла, а за последнее время со мной столько всего произошло… Плюс ещё воздействие крисса и Ка'ат'ам… Наверное, можно считать чудом то, что я окончательно не лишился рассудка и стою сейчас перед тобой.
— Тебе помог Ахмад? — мой не совсем трезвый мозг отказывался понимать суть происходящего.
— Твой приятель нагрянул ко мне на квартиру и попросил помочь разыскать тебя, — пояснил марокканец, вынимая у меня из рук очередную бутылку. — Я не смог ему отказать. Знаешь, Хади, этот парень любит тебя так, как бывает лишь в восточных сказках. Ты будешь последней дурой, если оттолкнёшь его.
— Но моя любовь может его убить! — с отчаянием воскликнула я.
— Даже если так — я покину этот мир счастливым, — улыбнулся тейлонец. — Пойдём со мной.
— Не могу… Да'ан, я — преступница!
— Я тоже, — тонкие пальцы скользнули по моей щеке, утирая слёзы, которые уже катились градом, не принося облегчения. — Пойдём со мной…
Этот голос завораживал, и мне так хотелось без оглядки следовать за ним, да удерживал треклятый здравый смысл, так некстати шевельнувшийся в моей пьяной башке.
— Зачем я тебе — несчастная б…дь, пробухавшая последние мозги?
— Хади, не обольщайся на свой счёт. Никакая ты не б…дь, а просто дура, — даже в темноте было видно, как гневно сверкнули глаза тейлонца, а в голосе его зазвенели стальные нотки. Так решительно и твёрдо со мной говорил только один мужчина — мой покойный муж, и сердце Хади Хаким дрогнуло. — Имей в виду — я уйду отсюда только вместе с тобой.
Да'ан с невозмутимым видом уселся на скамью напротив меня и принялся с любопытством разглядывать надписи, нацарапанные на стенах — по большей части, довольно пошлые. За спиной у него по-прежнему торчал Ахмад.
— Что ты торгуешься с ней? — крикнул кто-то из клиентов. — Хватай её и волоки, как поступали с бабами наши предки!
— Он прав, — вдруг произнёс Фил, обращаясь к Да'ану. — Если ты действительно любишь Хади, не обращай внимания на тот бред, который она несёт. Бери её в охапку и тащи отсюда.
— Пожалуй, я последую вашему совету, — вежливо улыбнулся тейлонец.
В следующий миг он резко дёрнул меня за руку. Я подскочила от неожиданности, но не удержалась на ногах и растянулась на полу, подмяв под себя несчастного инопланетянина. Впрочем, сам он при этом выглядел вполне счастливым, словно всю жизнь мечтал оказаться в таком дурацком положении. Посетители бара принялись улюлюкать и громко аплодировать. Со всех сторон тотчас посыпались язвительные реплики:
— Поглядите на этого горячего тейлонского парня! Совсем невтерпёж стало — решил прямо здесь её оприходовать?
— Эй, приятель, погоди, не торопись — здесь наверху есть номера. Не люкс, но всё же лучше, чем на полу.
— Ты бы хоть перевернул её — негоже позволять бабе ездить на себе!
Я попыталась подняться, но Да'ан вцепился в мою руку неожиданно твёрдой хваткой, привлекая меня к себе.
— Что ты делаешь? — возмутилась я, моментально трезвея. — На нас же смотрят!
— Пусть смотрят, — бесстрастно произнёс тейлонец, не сводя с меня глаз, и обшарпанные стены вдруг озарились тихим светом. — Я не поднимусь с пола и тебе не позволю это сделать, пока ты не поклянёшься мне, что мы больше не расстанемся.
— Ты — шантажист! — возмутилась я.
— Но ты ведь сама вынудила меня прибегнуть к столь далёким от искусства дипломатии методам, — улыбнулся Да'ан. — Я хочу, чтобы ты стала моей, как предписывают ваши земные традиции.
— Ты… предлагаешь мне выйти за тебя замуж?
— Можно назвать это так, — важно кивнул он. — Хадисе, мне уже нечего терять. И я не откажусь от своей затеи, даже если буду знать, что этот день станет последним в моей жизни.
— Не станет, — заверила его я. — Не для того Хади Хаким согласилась повторно связать себя узами брака, чтобы снова остаться вдовой. Мне и одного раза хватило.
— Значит, ты согласна? Вот и прекрасно! Кстати, я уже позаботился о том, чтобы доставить на Носитель твоего ребёнка и кота.
— Шантажист! — снова вырвалось у меня.
— Ты повторяешься, — пригрозил мне пальцем Да'ан, пытаясь выбраться из-под моего бренного тела, и Ахмад бросился ему на помощь.
Когда они на пару тащили меня к выходу — мои ноги упорно отказывались идти самостоятельно — вдогонку нам неслись одобрительные реплики.
— Вляпался ты по самые... уши, — сочувственно посмотрел на моего любимого марокканец. Я догадалась, что он хотел сказать, вовремя заменив это слово «ушами». Странная вещь — в присутствии Да'ана даже закоренелые бандиты прикусывали язык и начинали вести себя более сдержанно. О чём говорить, если даже я сама стала реже употреблять крепкие словечки. Но совсем отказаться от них не получается — всегда находятся особи, не понимающие другого языка.
— Да'ан, я изменюсь, обещаю, — мне было тяжело найти нужные слова. Слишком много мыслей и чувств навалилось сразу, и не было сил им противиться. Да, если честно, и не хотелось. Я просто погрузилась в них, наслаждаясь давно забытым ощущением счастья и какой-то внутренней полноты...
— Мы уже изменились, — ответил мой тейлонец, с нежностью глядя на меня. Его пальцы скользнули по моим коротким волосам, которые немного отросли за то время, что мы не виделись, и скрыли знаменитую татуировку на моём затылке. — И никуда нам теперь друг от друга не деться...
Внезапно из темноты сверкнуло дуло пистолета, нацеленное на нас. Пусть нашей колоритной процессии преградил Хосе Родригес. Он едва держался на ногах, сжимая в одной руке оружие, а в другой — бутылку дешёвого виски.
— Никуда ты не пойдёшь, — заявил он мне, окинув брезгливым взглядом Да'ана. — Не хватало ещё, чтобы тейлонцы наших баб тр...ли… Как ты могла запасть на этого урода? Не тянет на мужиков — лучше б уж с бабами путалась…
— Совсем ох...л, да? Хочешь, чтобы тебе ж...пу немецким крестом порвали? На твою бабу никто не претендует, придурок. Вон она — сидит за столиком в углу, глазами тебя раздевает, — я указала взглядом на перепуганную Риту Маркес. Вид у неё был жалкий — как у мокрой курицы. Что же ты так перед ним унижаешься, девочка? Никогда мужчина не будет уважать женщину, которая готова лизать ему пятки. У мартовской кошки — и то гордости побольше будет…
Мои размышления прервал выстрел, прогремевший прямо над ухом. Я не сразу сообразила, что произошло. Родригес испуганно выронил пушку, а Ахмад согнулся пополам от смеха. Оказалось, тейлонец выхватил у меня из-за пояса оружие и, припомнив наши уроки, пальнул по бутылке, которой размахивал Хосе, отстрелив ей горлышко. Глаза Да'ана при этом холодно блеснули. Так вот каким ты, оказывается, можешь быть... Сосед с сожалением покосился на то, что осталось от бутылки, и одним махом опрокинул в себя виски — осторожно, чтобы не пораниться об острые края. Сплюнув на пол, он поплёлся в свой угол — к Рите, которая при виде него расцвела, как майская роза. Марокканец с уважением посмотрел на Да'ана.
— Молодец, парень, — одобрительно изрёк он. — Сразу видно, наш человек.
— Я — не человек и даже не парень, — уточнил тейлонец, а в глазах его при этом плясали озорные искорки.
— Да какая, на хрен, разница! — Ахмад дружески похлопал Да'ана по плечу. — Береги нашу Хади. Помни, что её главный враг — это она сама. Но я верю, ты сможешь укротить эту дикую кошку.
Я подумала, что фраза о «главном враге» была вполне применима и к самому Да'ану. Что называется, нашли друг друга! Поистине, неисповедимы пути Аллаха... Я вцепилась в тонкую лапку тейлонца, ощущая себя так, словно судьба уже сгребла нас в охапку и тащила за собой. А нам оставалось лишь последовать совету бравого майора Кинкейда — то бишь, расслабиться и получать удовольствие.
Сам Кинкейд ждал нас в шаттле. При виде меня его лицо исказила мученическая гримаса. Всё, парень, имя тебе теперь — швабра, и место твоё — в углу. Прошляпил ты своё счастье — моё оно теперь, ясно? Мы удобно устроились на пассажирских сиденьях. Моя рука непроизвольно потянулась к животу Да'ана и я почувствовала, как напряглась под моими пальцами упругая энергетическая плоть.
— Хади... — почти простонал тейлонец. — Что ты делаешь?
— То, что доставляет тебе удовольствие, улыбнулась я. — Ты не смотри, что я пьяная. Мысли мои ясны, как никогда. Я люблю тебя, Да'ан. Не за что-то и не вопреки чему-то. Просто люблю... Ты сделал то, что до сих пор не удавалось никому — вернул мне надежду. Мне столько всего предстоит исправить... Я ведь только и умею, что убивать, а худшей матери сыскать во всём квартале. Появившись в моей жизни, ты помог мне осознать многие вещи — возможно, сам того не желая. Я благодарна Аллаху за то, что он дал мне тебя. Ты — и есть моя надежда, Да'ан.
— Означает ли это, что мне и майору Кинкейду больше не придётся разыскивать тебя по всему твоему кварталу? — лукаво улыбнулся мой инопланетный возлюбленный.
— Слово Хади Хаким. Но обещай, что если вдруг мне понадобится ненадолго покинуть тебя и побыть в одиночестве, ты не станешь этому препятствовать.
— Не стану, — грациозно кивнул тейлонец. — Но, боюсь, остаться в полном одиночестве тебе не удастся, ведь отныне мысленно я всегда буду с тобой — где бы ты ни находилась.
— Меня это устроит.
Я снова погладила Да'ана по животу. Его тело откликнулось на мои действия вспышками тепла. В этой ласке не было страсти — только отчаянная нежность. Движения руки были лишь воплощением того, что чувствовала моя душа. Прохладные губы тейлонца легонько коснулись моей щеки. Со всех сторон на нас смотрели звёзды, и это напоминало любопытные взгляды моих соседей. Я улыбалась им, уже точно зная, что надежда не умерла, как мне казалось раньше. И теперь у неё появилось имя...

 Отправлено: 21.09.10 12:20. Заголовок: — Поглядите на этого..

цитата:

— Поглядите на этого горячего тейлонского парня! Совсем невтерпёж стало — решил прямо здесь её оприходовать? — Эй, приятель, погоди, не торопись — здесь наверху есть номера. Не люкс, но всё же лучше, чем на полу. — Ты бы хоть перевернул её — негоже позволять бабе ездить на себе!

Чуть пузо не порвала. Видел бы своего папаню Зоор!

цитата:

— Я — не человек и даже не парень, — уточнил тейлонец, а в глазах его при этом плясали озорные искорки. — Да какая, на хрен, разница! — Ахмад дружески похлопал Да'ана по плечу. — Береги нашу Хади. Помни, что её главный враг — это она сама. Но я верю, ты сможешь укротить эту дикую кошку.

Аллах акбар и танки наши быстры!!!
Сама знаю, что фраза избитая, но... ПРОДЫ!!!

 Отправлено: 21.09.10 12:24. Заголовок: Видел бы своего папа..

цитата:

Видел бы своего папаню Зоор!

- жаль, что не видел - глядишь, зауважал бы

Будет прода - этих двоих ещё столько всего ждёт впереди...

 Отправлено: 21.09.10 18:34. Заголовок: Радистка пишет: Чут..

Радистка пишет:

цитата:

Чуть пузо не порвала. Видел бы своего папаню Зоор!

ПРИСОЕДЕНЯЮСЬ))))

Смотри, Да'ан, окольцует она тебя...

 Отправлено: 22.09.10 08:29. Заголовок: Эфа, так он же сам н..

Эфа, так он же сам напросился...
Но это произойдёт не так скоро...

 Отправлено: 22.09.10 08:32. Заголовок: *** Во второй раз Ли..

***
Во второй раз Лиам Кинкейд тащил меня по коридорам Носителя, и вновь я была навеселе. Но сейчас рядом шёл Да'ан, держа меня за руку. Я невольно залюбовалась его походкой. Движения тейлонца были плавными, спину он держал очень прямо, но в его фигуре и жестах не ощущалось напряжённости. Тонкие пальцы свободной руки нежно поглаживали воздух, голова была склонена, а по губам скользила едва уловимая улыбка — словно он задумался о чём-то приятном. Я ласкала взглядом белоснежную кожу, величественный изгиб изящной шеи, стыдливо полуопущенные веки, и боялась поверить, что отныне это живое чудо будет идти по жизни со мной — Хади Хаким, порождением вашингтонского дна. Поистине, безгранична милость Аллаха, если даже для меня у Него нашёлся столь щедрый дар! Я знала, что в хрупком, как фарфоровая статуэтка, тейлонце таится скрытая сила, наличие которой мало кто заподозрит. Но понимала: в мире людей он нуждается в защите. Что ж, Всевышний отдал это прекрасное создание в мои руки, сочтя их достаточно надёжными, и с моей стороны было бы непростительным свинством не оправдать Его доверие. Я буду беречь тебя, слышишь?
— Я тебя тоже, — прошептал Да'ан, легонько сжимая мою руку. — Не обижайся, просто все твои мысли отображаются в моём сознании.
— На здоровье — мне нечего от тебя скрывать.
В коридоре мы наткнулись на Зо'ора, который выглядел каким-то потерянным и несчастным. При виде нас он застыл, как вкопанный.
— Привет, начальник синагоги, — улыбнулась я ему.
— Глава Синода, — губы его искривились в ответной улыбке, немного надменной, но не лишённой обаяния. В принципе, с моим будущим пасынком вполне можно иметь дело — если всё время быть начеку и не давать ему воли.
— Один хрен, — отмахнулась я. — Лучше скажи, как здоровье?
— Почему тебя волнует моё здоровье? — удивлённо приподнял безволосую бровь Зо'ор.
— Потому, что я люблю твоего родителя и хочу, чтобы он был счастлив. А Да'ан любит тебя, паразита, и весь изводится, когда с тобой что-то неладно. Да и глаза у тебя уж больно хороши. Такие должны смотреть на мир с радостью, а ты глядишь так, словно боишься жизни. Нельзя так, дорогой. Не надо думать, будто вокруг одни враги.
— Но даже агент Сандовал, которому я доверял, оказался врагом, — с обидой возразил мне молодой тейлонец.
— Дураком он оказался, каких мало! — в сердцах воскликнула я, вспомнив короткую и горькую исповедь Рональда Сандовала. — А на такого редкостного дурака и обижаться грех.
В этот момент мимо нас проплыл Военный Министр.
— О, свадебный генерал пошёл! — ухмыльнулась я.
— Почему свадебный? — удивился Зо'ор.
— Потому, что ленточкой перетянут, будто букет невесты. А как гордо свою необъятную задницу несёт — что орден!
Лиам рассмеялся, Да'ан сдержанно улыбнулся, опуская голову, зато его взбалмошное дитя моя реплика привела в восторг.
— Ты намерен оставить её здесь? — поинтересовался он у родителя.
— У тебя есть возражения? — не дрогнув, выдержал его испытующий взгляд мой любимый.
— Ты будешь удивлён, но… Я разрешаю тебе это сделать, — важно кивнул Глава Синода. Хотя лично мне больше нравится «начальник синагоги» — солиднее звучит.
В этот момент из-за угла выскочил Бонни.
— Быстро же вы её разыскали, — удивлённо присвистнул он. — Вернее, разыскать-то нетрудно, а вот вбить ей в башку разумную мысль, когда она под мухой — это уже из области фантастики. Зная мою мать, я думал, понадобится несколько дней и группа захвата.
— Дипломатия — это искусство, позволяющее убедить кого угодно в чём угодно, — улыбнулся моему ребёнку Да'ан. — Главное — вовремя найти аргументы, которые покажутся весомыми именно тому собеседнику, с которым ты имеешь дело в данный момент.
— Круто! — уважительно кивнул сын. — Я тоже так умею! Помню, у меня прикол был: стих какой-то не выучил, так полчаса нашу училку разговорами «за жизнь» грузил. Она аж прослезилась — даже забыла, зачем вызывала… Одна живёт — ей, старой вешалке, и поговорить-то не с кем, а тут такой интересный собеседник подвернулся. Я ведь только поначалу трепался — под конец просто стоял, слушал и башкой кивал. Может, оно не совсем честно, зато все счастливы и довольны.
— У твоего ребёнка — хорошие задатки, — многозначительно взглянул на меня тейлонец.
— По части рисования на стенах, — язвительно уточнил Зо'ор.
— А ты чего скалишься, голубой жираф? — вызывающе выпятил грудь Бонни, сжимая кулаки.
— Это ты мне сказал, примитивный белковый организм? — прошипел Глава Синода, гордо вздёрнув подбородок. Не хватало ещё, чтобы они подрались…
— Сейчас же прекратите собачиться! — прикрикнула я на них. — Зо'ор, ты же старше — будь умнее. А ты, Бонни, не обижай брата.
— Кого? — хором воскликнули «детки», удивлённо переглянувшись.
У меня за спиной раздался смех, похожий на ржание — его источником был майор Кинкейд. Я с неодобрением посмотрела на Лиама, поймав себя на мысли, что переняла эту манеру у своего любимого. Зо'ор с тихим стоном начал сползать по стене на пол. Я бросилась к нему и едва успела подхватить. Да'ан наблюдал за происходящим с выражением искреннего любопытства на лице. Похоже, его здорово повеселила мои слова и то, как отреагировали на них окружающие.
— Что же ты такой слабенький — постоянно в обморок падаешь? — я прислонила рослого молодого тейлонца к стене, пытаясь удержать его тело в вертикальном положении. — Да'ан, ты бы его врачам показал — может, в организме чего не хватает.
— Основной Энергии, — ответил мой любимый, и взгляд его наполнился печалью.
Приводя Зо'ора в чувство, я нечаянно коснулась его руки, и внезапно меня захлестнула волна чувств, которые не были моими собственными. У меня даже дыхание перехватило — настолько сильными они оказались. Некоторые из них мне не удалось распознать, но наиболее отчётливо в моём сознании отобразилось отчаянное желание жить. Вот оно что, приятель — выходит, ты одной ногой в могиле… Но так не должно быть — ты же совсем молодой, только десятую часть жизни прожил. И родитель твой места себе не находит. Нет, малый, ты эти шутки брось — тебе ещё жить и жить…
Вдруг я почувствовала знакомую вспышку тепла в моей ладони. Тело Зо'ора вздрогнуло, словно от удара электрическим током, а яркие глаза распахнулись так же широко, как у Да'ана. На лице молодого тейлонца застыло выражение блаженства. Он замер в моих руках, длинные ноги безвольно подогнулись, и мне пришлось поддержать его, чтобы не свалился.
— Хади… — прошептал он. — Что это?
— А х… его знает, — пожала плечами я.
— Почему ты снова упоминаешь это место, в которое люди ссылают неугодных? Разве там могут знать ответ на мой вопрос?
— Великий Аллах… — истерически всхлипнула я. — Забудь, что я сказала. Позже объясню, что к чему — если Бонни тебя раньше не просветит.
Наконец, тёплый поток иссяк. Зо'ор теперь выглядел поживее — к нему вернулась способность сохранять равновесие, и он высвободился из моих объятий. Вид у дитяти Да'ана был смущённый и растерянный.
— Тебе есть, что сказать по этому поводу? — поинтересовался он у родителя.
— Я сам ещё пока не понял, что к чему, но это связано с теми чувствами, которые мы с Хади испытываем друг к другу, — ответил мой тейлонец, мягко обнимая меня.
— Чувствами? — с сомнением и недоверием взглянул на него Зо'ор. — А почему она назвала меня братом своего ребёнка?
— Видишь ли, я и Хадисе… Мы решили связать свои жизни. То есть, быть вместе.
— Значит, ты всё-таки женишься на ней? — Бонни схватил Да'ана за руку и энергично её встряхнул. — Ура! Если хочешь — я даже папой тебя буду называть, только не позволяй ей больше удирать, ладно?
У Главы Синода стал такой вид, словно он снова вознамерился потерять сознание. Я подскочила к тейлонцу и одним движением усадила его на пол. Он устремил на меня негодующий взгляд.
— Извини, побоялась, что ты снова хлопнешься в обморок, — пояснила я, протягивая ему руку, чтобы помочь подняться. Он жадно вцепился в неё, прикрывая глаза, словно в предвкушении чего-то приятного, но в этот раз вспышки тепла не последовало. Зо'ор выглядел разочарованным.
— У тебя не найдётся ещё немного? — с надеждой спросил он.
— Возможно, и найдётся, но сейчас — вряд ли… Вот что, дорогой. Прости меня, если я чем-то тебя обидела. Давай жить мирно. Ты ведь не чужой мне — я за твоего родителя всем головы поснимаю. И за тебя, если понадобится. Но не смей обижать Да'ана. Я тебе тогда самому башку снесу и не посмотрю, что ты — его ребёнок.
— Лучше Т'тану снеси — он на последнем заседании Синода сказал много тёплых слов в адрес Да'ана, — вкрадчиво произнёс молодой тейлонец, проигнорировав предупреждающий взгляд родителя.
— Пускай потреплется, пока в сознании. А ты помни наш уговор, — я обняла своего будущего пасынка и чмокнула его в щёку. Похоже, для Зо'ора это стало полной неожиданностью. Он изумлённо на меня уставился, слегка коснувшись пальцами того места, где я запечатлела на нежной коже горячий материнский поцелуй. Но в обморок, хвала Аллаху, не свалился. Зато снова схватил меня за руку.
— Как выглядит то, что вы, люди, называете «любовью»? — тихо спросил Глава Синода, и в голосе его уже не были и тени насмешки.
— Что мне нужно сделать, чтобы тебе это показать?
— Просто подумай о моём родителе.
Не могла я думать о Да'ане «просто». Ведь отныне он был частью меня самой, а я — его неотъемлемой частью. При мысли о моём тейлонском возлюбленном на душе у меня теплело, а всё вокруг словно озарялось светом. Мир менялся, и вместе с ним менялась я сама. Это была истинная Любовь, не требующая ничего взамен…
— Достаточно, — прошептал Зо'ор, разнимая наши руки. С лица его сошла кривая усмешка, а взгляд стал задумчивым. И в этот момент несносное тейлонское дитя чем-то неуловимо напоминало своего родителя.
— Не грусти, — я ободряюще улыбнулась ему. — Когда-нибудь то, что чувствую сейчас я, придёт и в твою жизнь.
— В мою? Вряд ли… — покачал головой Глава Синода, переводя взгляд на своего родителя. — Да 'ан, как тебе удалось вызвать к себе такое чувство? Оно намного сильнее того, что испытывают по отношению к нам импланты…
Голос его звучал резковато, но видно было, что это — следствие сильного волнения. Похоже, он столкнулся с чем-то совершенно новым для себя, и это нарушило его душевное равновесие.
— Любовь вообще не похожа на чувства имплантов, — ответил Да'ан, с тревогой и заботой глядя на своего отпрыска. — Она — настоящая и приходит к нам независимо от нашей воли, как дар свыше… Но Хади права — если я смог испытать любовь, значит, сможешь и ты. Поверь, в этом нет ничего, позорящего нашу расу…
— Довольно, — прервал его Зо'ор. Погружённый в свои мысли, он выглядел как сомнамбула. Развернувшись, долговязый тейлонский юноша (он же девушка) медленно побрёл прочь. Но, сделав несколько неуверенных шагов, вдруг остановился и обернулся к нам. — Простите, вынужден вас покинуть — мне нужно побыть одному и подумать.
— Простите? — Да'ан удивлённо посмотрел сначала на меня, а потом на майора Кинкейда. — Я не ослышался — он сказал «простите»?
— Хади, как тебе удалось его укротить? — растерянно захлопал ресницами Лиам. — Тебе нужно дрессировщицей в цирке работать.
— Завтра же начну практиковаться на тебе, — угрожающе заявила я. Вот, шут гороховый! Неужели, не понимает, что его дурацкие шуточки сейчас не к месту? Так бы и врезала по морде. Или по другому месту…
Мне отчего-то вдруг стало жаль беднягу Зо'ора. Озлобленный, нервный, но… Такой же одинокий, каким совсем ещё недавно был его родитель. И отчаянно цепляющийся за жизнь. Я чувствовала — сейчас что-то надломилось в нём. И если протянуть Зо'ору руку помощи — его можно вернуть к нормальной жизни.
— Что с ним? — спросил Бонни.
— Плохо ему… — я ласково погладила сына по волосам, чем повергла его в шок. Великий Аллах, когда я в последний раз обнимала своего ребёнка? Если бы в моей жизни не появился Да'ан, ещё чуть-чуть — и из Бонни мог бы получиться такой вот Зо'ор — обиженный на весь белый свет и глубоко несчастный…
— Вместе мы поможем твоему ребёнку, — заверила я притихшего Да'ана, обнимая его за плечи.
— Спасибо тебе, Хади, — видно было, что он хватается за меня, как утопающий за соломинку. Как я сама хваталась за него…
— Ты же сам говорил, надежда есть, даже когда кажется, что она уже умерла.
Мой проницательный не по годам ребёнок попросил разрешения погулять с Лиамом по Носителю. Кинкейд не пришёл в восторг от такой перспективы, но Да'ан велел ему занять Бонни. Взявшись за руки, мы переступили порог личных покоев моего любимого и шагнули в нашу новую жизнь, которая отныне у нас была одна на двоих…

 Отправлено: 22.09.10 12:58. Заголовок: Ыыыыыыыы!!! Когда чи..

Ыыыыыыыы!!! Когда читала, плясала в туалете лезгинку! Классно! Жду продолжения!

 Отправлено: 22.09.10 13:40. Заголовок: Радистка, скоро на Н..

Радистка, скоро на Носителе начнётся тот ещё тарарам

 Отправлено: 23.09.10 08:16. Заголовок: *** Теперь моё утро ..

***
Теперь моё утро начинается с прикосновения прохладных тонких пальцев. Они переплетаются с моими, и я чувствую, как внутри дорогого мне существа пульсирует чувство невиданной красоты и силы. Да'ан был прав — даже когда он отлучается по своим делам, я ощущаю его незримое присутствие. Это непохоже на то, что было у нас с Джебом. Любить тейлонца одновременно и проще, и сложнее. Проще — потому, что многое он понимает и без слов. Сложнее — потому, что все мои мысли и чувства, касающиеся Да'ана, тотчас отображаются в его сознании. Поневоле приходится учиться контролировать свои эмоции, не давать воли мелким обидам и гневу. Вместе с тем, я чувствую, как эхом отдаются во мне его тревоги и помыслы. Сейчас моего любимого беспокоят две вещи — угрызения совести, хорошо знакомые и мне, и судьба его ребёнка. Между мной и Да'аном много различий, обусловленных расовой принадлежностью. Но то, что нас объединяет, гораздо сильнее…
Пытаясь взглянуть на себя со стороны, я понимаю, что изменилась. От прежней Хади осталось довольно много, но в моём характере начали проявляться черты, ранее мне несвойственные. Впрочем, подозреваю, что они присутствовали всегда, просто я их в себе заглушала. В последнее время я много читаю, наблюдаю за теми, кто меня окружает — тейлонцами, людьми… И ловлю себя на мысли, что в каждом подсознательно пытаюсь найти что-то хорошее. Но наибольшее удовольствие мне доставляет наблюдение за Да'аном. Его внутренний мир — это целая Вселенная, познание которой подчас сопряжено с болью, но, вместе с тем, даёт такое ощущение счастья и полноты бытия, что остановиться уже невозможно. Я не знаю, какое будущее нас ждёт, но теперь у меня есть надежда…
У моего любимого непростой характер. Он скрытен, недоверчив, привык во всем полагаться на себя, из-за чего порой попадает в совершенно дурацкие ситуации. Склонен к плетению интриг — пришлось принять эту черту как данность и смириться с ней. В то же время Да'ан очень чуткий, уравновешенный, у него светлая голова и добрая душа. Ему присуща внутренняя гармония, и когда я смотрю в эти бездонные голубые глаза, то понимаю, что Всевышний подарил мне настоящее чудо. Я не знаю, за кого мы в большей степени в ответе — за тех, кого приручили, или за тех, кто приручил нас самих…
Когда новый день вступает в свои права, мы проходим по коридору Носителя, держась за руки, и, уже стоя у входа в ангар, обмениваемся взглядами, которые красноречивее всяких слов. Путь Да'ана чаще всего лежит в Посольство. Мои маршруты разнообразны и непредсказуемы, ведь отныне я — Защитник Главы Синода. Когда бесследно исчез Рональд Сандовал, Зо'ор долгое время не мог выбрать себе Защитника — в каждом кандидате на эту должность он видел потенциального предателя. Наконец, однажды милое дитя объявилось в покоях своего родителя и изложило несколько неожиданную просьбу. Поначалу Да'ан сопротивлялся — говорил, что не хочет подвергать мою жизнь риску и не позволит меня имплантировать.
— Я не вижу необходимости в имплантации, — заверил его Зо'ор. — Твоя Хади одна стоит целой роты волонтёров, и у меня нет повода сомневаться в её преданности. Она — единственная, кому я могу доверить свою жизнь.
— Да'ан, позволь мне занять эту должность, — взмолилась я. — Наконец-то моим талантам найдётся мирное применение. Ты же не хочешь, чтобы я со скуки затеяла на Носителе войну с генералом Т'таном, что, наверное, обрадовало бы Зо'ора? Можешь не сомневаться — твой ребёнок будет в надёжных руках.
И мой любимый согласился, предварительно прочитав нам обоим почти двухчасовую лекцию о мерах предосторожности. Честно говоря, большую её часть я благополучно пропустила мимо ушей, любуясь тонкими чертами и изящными жестами Да'ана. Я вполне довольна своей работой. Почему-то окружающие видят в Зо'оре некоего монстра, и лишь немногие способны увидеть в нём интересного собеседника. Да и откуда им об этом знать, если мало кто пытается просто с ним поговорить? Конечно, я не обольщаюсь насчёт Главы Синода — характер у этого товарища не сахар, и с ним нужно держать ухо востро. Порой его беспричинные припадки гнева и раздражительности вызывают у меня горячее желание съездить по симпатичной тейлонской физиономии, и мне стоит большого труда сдержаться. Но в иные моменты я особенно остро ощущаю в его присутствии, что под искусственной внешностью скрывается живая душа, которая страдает и мечется в поисках спасения.
Помню, однажды мы с Зо'ором ожидали Да'ана в саду возле Посольства. Североамериканского Сподвижника никак не хотел отпускать один назойливый земной политик, которого Глава Синода на дух не переносил — потому и предпочёл подождать в укромном месте, пока родитель освободится. Отношения Да'ана и Зо'ора постепенно налаживаются. Их нельзя назвать идеальными, но, по крайней мере, мой любимый и его дитя от открытой вражды перешли к почти нормальному общению. Пока ещё этим отношениям не хватает тепла, но потихоньку мой тейлонский пасынок начинает оттаивать. Это как же надо было воспитывать ребёнка, чтобы он до такой степени боялся жизни и, не имея возможности просто с кем-то поговорить по душам, срывал зло на тех, кто его окружает? Наверное, так, как до недавних пор воспитывала я своего Бонни — то есть, вообще никак…
— Приятно здесь — так тихо и спокойно… — сказала я, любуясь цветущими розами. — Тебе нравятся эти цветы? В восточной поэзии они занимают особое место, являясь символом любви и красоты…
— Тебя интересует моё мнение об этих цветах? — удивился Зо'ор, задумчиво касаясь лепестков.
— Чем ты удивлён?
— Моим мнением редко интересуются, — с лёгкой обидой в голосе произнёс он.
— Так что ты скажешь о розах? — улыбнулась я.
— Они очень красивы… Но сотрудники Посольства не обращают на них внимания. Наверное, ими только Да'ан и любуется. Тот же Кинкейд постоянно иронизирует по поводу пристрастия моего родителя к земной растительности. Меня одно удивляет: как существа, которых окружает такая красота, могут быть столь агрессивными по отношению друг к другу?
Так вот какие мысли посещают твою голову… И ты далеко не глуп, как считают некоторые. Безусловно, это всегда приятнее для собственного самолюбия — объявить другого дураком. А попытаться услышать и понять — ну его на х… (прости, Да'ан — не сдержалась), это же усилия надо прилагать…
— Зо'ор… — мягко начала я. — Не осуждай людей. Просто мы ещё не настолько развиты, как тейлонцы. Относись к нам не как к низшим существам, заслуживающим лишь презрения, а как к детям, у которых ещё всё впереди.
— Знаешь, я как-то не задумывался над этим… — немного растерянно проговорил тейлонец.
— Не бойся людей — они способны не только ненавидеть друг друга до потери рассудка, но и так же сильно любить. А любовь порой творит настоящие чудеса.
— Я помню, как ты спасла мне жизнь, Хади. С тех пор мне не даёт покоя один вопрос…
— Какой?
— Как ты думаешь, любовь может спасти только отдельную особь или и целую расу тоже? — в ярких глазах Главы Синода сверкнул огонёк надежды. Максималист, как все молодые существа… Но разве не такие юные, да и великовозрастные максималисты вращают мир?
— Я думаю, если ты любишь свой народ, как правитель, Всевышний предоставит тебе возможность указать ему путь ко спасению. Но сначала тебе придётся пройти этот путь самому — иначе ты не сможешь повести за собой остальных.
— А как понять, является чувство любовью или это что-то другое?
— Когда она к тебе придёт — поверь, ты ни с чем её не спутаешь. Просто мир вокруг тебя начнёт меняться, хотя на самом деле изменишься ты сам.
В этот момент сзади бесшумно подошёл Да'ан.
— О чём беседуете? — поинтересовался он.
— О любви, — рассеянно ответил Зо'ор.
Мой любимый с удивлением посмотрел на своего ребёнка, но ничего не сказал. А вечером я рассказала Да'ану о нашем разговоре.
— Он доверяет тебе больше, чем мне, — погрустнел самый прекрасный из тейлонцев.
— Самое забавное, что мой Бонни предпочитает откровенничать с тобой. Не убивайся ты так — слишком долго вы враждовали, чтобы сходу вдруг начать доверять друг другу. Постепенно всё вернётся на круги своя — и тепло, и доверие. Хорошие у нас дети. И они не виноваты в том, что их родители некогда были такими долбо…бами.
— Хади… — строго взглянул на меня Да'ан.
— Я уже тридцать лет как Хади! И, прости, за это время привыкла называть вещи своими именами. Х…выми мы с тобой были родителями. Теперь вот пожинаем, что посеяли. Хвала Аллаху, хоть вовремя опомнились… Кстати, что новенького рассказал тебе сегодня мой ребёнок? Мне он предоставил только отчёт о выполненном домашнем задании.
— Подрался с парнем из соседнего класса — вступился за девочку. Поспорил с учительницей, которая пыталась навязать им свои представления о жизни. На мой упрёк — дескать, можно все вопросы решить мирным путём, заявил, что есть люди, которым язык дипломатии до того места, которое нашему Военному Министру заменяет голову. Может, просветишь меня, что имел в виду твой сын? Сам он на мой вопрос не потрудился ответить — покраснел и умчался учить Зо'ора играть в какую-то ужасную компьютерную игру. Не знаю, как насчёт игры, но, судя по фразам, которые доносились из личных покоев моего ребёнка, ругаться они друг друга уже научили.
— Забудь о том, что сказал Бонни, — с трудом сдерживая смех, ответила я. У Да'ана был такой озадаченный вид, что просто умора! Но как я ему объясню, что имел в виду мой сын? Проще признать в свою педагогическую несостоятельность. — Будем считать, что это издержки моего воспитания.
— Это снова то, о чём не говорят в приличном обществе? — догадался мой впечатлительный тейлонец, неодобрительно качая головой.
— Между прочим, твой Зо'ор тоже частенько поминает Ша'бру и разные сюжеты из вашей мифологии, которые даже меня вынуждают краснеть. Все дети одинаковы, и ругательства — это ещё не самое страшное, что они могут перенять у нас и друг у друга.
Да'ан смущённо опустил глаза, сводя меня с ума изящным наклоном головы. Мы избрали для себя непростой путь. И то, что оба до сих пор живы, наверное, можно считать чудом. Скорее всего, это лишь потому, что Сообщество пребывает в растерянности и пока не знает, как расценивать наши отношения. Но, обнимая моего тейлонского супруга, я чувствую, что мы — одно целое, и у меня возникает ощущение, что даже смерть не сможет разделить нас. Ради этого, наверное, стоит жить у края пропасти, каждую минуту рискуя сорваться вниз. Порой мне кажется, что если это однажды всё-таки произойдёт, мы не сорвёмся, а взлетим. Недаром ведь говоря, что любовь окрыляет… В своих молитвах я уже ни о чём не прошу Аллаха. Он дал мне гораздо больше, чем я того заслуживаю. Остальное теперь зависит от меня самой…

 Отправлено: 24.09.10 08:13. Заголовок: *** В последнее врем..

***
В последнее время Да'ан выглядел встревоженным, и я чувствовала, что это связано с Зо'ором. Сам Глава Синода всё чаще пребывал в молчаливой задумчивости. Видно было, что в нём происходит какая-то внутренняя работа, но он прятал свои мысли от родителя и Сообщества. Я догадывалась, что это каким-то образом связано с нашим недавним разговором в саду.
— Хади, пожалуйста, не спускай глаз с Зо'ора, — попросил Да'ан, почёсывая за ухом Бена, который свернулся клубочком у него на коленях. Я заметила, что общение с этим зверюгой действует на тейлонца успокаивающе. Да и на кошака тоже — за время своего пребывания на Носителе мохнатый террорист пока ещё никого не поцарапал. — В последнее время у него появилось много недоброжелателей.
— Знаешь, это меня не удивляет. Я бы всей вашей х…вой синодской братии задницы надрала — благо, есть что надирать.
— Если тебя не затруднит, поясни, чем продиктованы столь агрессивные намерения? — серьёзно поинтересовался мой тейлонец, но глаза его при этом улыбались.
— А чего тут пояснять? Выбрали Зо'ора главным, сбросили на него все проблемы, как на самого молодого — мол, трудись, салага, а мы понаблюдаем со стороны за твоими потугами. Однако сами ни во что его не ставите, относитесь, как малолетнему выскочке. Как он может эффективно вами править, если не чувствует себя лидером и прекрасно понимает, что реальной поддержки у него нет, а в случае чего его же самого и сделают крайним? Согласна, твой ребёнок наломал кучу дров, но ведь он пытался в одиночку, как может, найти выход из тупика, в который зашла ваша раса. Прости, но в ошибках Зо'ора — не только его вина. А недоброжелатели появились, когда он начал проявлять больше инициативы, принимать осознанные, я бы даже сказала, выстраданные решения. Ты можешь гордиться своим ребёнком, Да'ан. У него есть все шансы стать хорошим правителем, — уверенно заявила я. Мой любимый улыбнулся в ответ, но улыбка получилась грустной.
— Хади, в твоих словах мне видится правда. Но Зо'ору могут просто не дать такой возможности…
— Пусть только хоть одна с…ка попробует пальцем его тронуть — я этот палец вместе с рукой отх…рю, по самое плечо.
И впервые Да'ан не сделал мне замечание. Наверное, в этот раз слова, которые не произносят в приличном обществе, подействовали на него успокаивающе. Он знал, что я сказала правду, и буду защищать его ребёнка как своего собственного.
Проходя по коридору, я вдруг услышала за углом подозрительный шорох и остановилась. Мой взгляд различил две фигуры — маленькую и долговязую. В темноте притаились Бонни и Зо'ор. Я тотчас заподозрила подвох. Как ни странно (впрочем, чему удивляться-то?), эти двое отлично поладили, хоть их знакомство началось чуть ли не с драки. Я знаю, что Бонни научил Зо'ора играть в карты и компьютерные игры. Наверное, всё дело в том, что мой тейлонский приёмыш просто не наигрался в детстве. Да и было ли оно у него вообще — детство? Глава Синода тщательно скрывает от Сообщества свои новые увлечения (и в этом он абсолютно прав), но мы с Да'аном прекрасно знаем, чем занимаются «детишки», когда их не видно и не слышно. Мой супруг говорит, что по сравнению с прошлыми пристрастиями его чада всё это — невинные забавы. И хорошо ещё, если наши отпрыски играют, а не хулиганят. Однако сейчас они, по-видимому, замыслили какую-то пакость…
— А какого хрена вы здесь прячетесь? — удивилась я.
— Тсс… — прижал палец к губам Бонни, хватая меня за руку и заталкивая в укрытие. — Тут один говнюк Зо'ору гадостей наговорил, и мы решили отомстить. Ты же сама сказала, что он мне как брат. Вот я его и защищаю, хоть он вчера и мухлевал, когда мы в карты резались. Лучше бы дрался так, как жульничает.
— Каким образом вы собираетесь мстить, если не секрет?
— Сейчас увидишь, только не шуми.
Глаза обоих возбуждённо горели. Какие они всё-таки ещё дети… В этот момент в конце коридора показался генерал Т'тан — я догадалась, что это и была будущая жертва. Военный Министр важно продефилировал до середины коридора, виляя своим роскошным задом, как моя машина, когда я только училась водить. «Не походка, а песня», — подумала я, но внезапно эта песня оборвалась. Поскользнувшись на некоем предмете, генерал грациозно приземлился на задницу. И тут я услышала такое, что даже у меня чуть уши не свернулись самокруткой! Я уже немного понимаю Юноа — Да'ан регулярно даёт мне уроки своего языка. А по части тейлонских ругательств меня Зо'ор просвещает. Если понадобится — я теперь так могу послать, что даже Ша'бра заблудится. Но то, что прозвучало из уст Военного Министра, уложило бы в обморок даже здоровенного жабомордианца. Т'тан сидел посреди коридора, оторопело хлопая глазищами. Физиономии Бонни и Зо'ора просто светились от удовольствия. Я незаметно выскользнула из укрытия и подошла к генералу.
— Чего это вы здесь расселись? — невинным тоном поинтересовалась я. — Креслице наскучило — захотелось обстановку сменить?
— Зо'ор — …! — в адрес моего приёмного тейлонского чада прозвучало несколько эпитетов, которые не принято упоминать в приличном Сообществе. С этими словами Военный Министр извлёк из-под задницы банановую кожуру.
— Генерал Т'тан, сами подумайте, разве Зо'ор ест бананы? — усомнилась я. — Вероятно, кожуру выбросил кто-то из волонтёров — они, как известно, не отличаются аккуратностью. А почему вы решили, что это дело рук именно Главы Синода? Не могли же вы дать ему повод для подобных провокационных действий по отношению к вам?
Военный Министр выдал сгоряча ещё пару крепких словес. Я протянула ему руку и рывком поставила лёгкую тейлонскую тушку на ноги, придерживая Т'тана второй рукой чуть пониже талии (какое счастье, что Да'ан не ревнив!).
— Потише, дорогуша, тебя могут услышать дети, — строго сказал ему я, копируя тон Да'ана, которым он делает выговоры майору Кинкейду. — Ты ведь даже не ушибся. У тебя же не задница, а подушка безопасности!
Генерал снова захлопал глазами. Всё-таки симпатичные они, паразиты, ничего не скажешь… Моя рука всё ещё сжимала руку Т'тана и, как уже было однажды с Зо'ором, чужие чувства вдруг прорвались в моё сознание. Среди них я различила уже знакомый мне страх. Фигуристый пришелец, подобно моему тейлонскому приёмышу, тоже боялся смерти. Великий Аллах, что же это такое? В чём провинились перед Тобой эти ребята? Нет, приятель, с таким… гм… достоянием нужно жить и доставлять удовольствие ценителям прекрасного. В смысле, прекрасного тела — в частности, отдельных его частей. Снова жалость охватила меня, и откуда-то изнутри поднялась уже знакомая волна. Т'тан испуганно на меня уставился, но руки не отнял.
— Что это? — спросил он, глядя на меня снизу вверх. Роста генерал был отнюдь не исполинского — его макушка оказалась где-то в районе моего подбородка.
— Сам знаешь, что, — с улыбкой ответила я.
— Но… откуда?
— Х… его знает.
— Кто знает? — заинтересованно переспросил тейлонец.
— Да никто. Само собой откуда-то берётся. Стоит мне проникнуться сочувствием к кому-нибудь из вашей инопланетной братии, как Основная Энергия тут как тут.
— Почему ты прониклась ко мне сочувствием? — удивился Военный Министр.
— Не поверишь, но… Красивый ты. Красота — она должна спасать мир, а не умирать. Жалко мне тебя, хоть ты и сволочь изрядная… Но ты ведь не от хорошей жизни таким стал, правда?
Генерал застыл в недоумении. Когда тёплый поток иссяк, я разжала наши руки.
— Спасибо тебе, — произнёс тейлонец, всё ещё пребывая в крайней растерянности.
— Кушай на здоровье. Но Зо'ора обижать не смей — я за малого всем головы поснимаю и задницы до блеска начищу, ясно? А теперь дуй отсюда, да прихвати с собой вот это — выбросишь по пути.
Я вложила в изящную ладошку Военного Министра злополучную кожуру, развернула его и легонько подтолкнула в спину. Он послушно потопал в том направлении, откуда явился, вероятно, забыв, куда и с какой целью шёл. Я проводила его глазами и вдруг осознала, что проблемы Да'ана постепенно становятся моими проблемами, а его собратья по расе — в некоторой степени и моими собратьями. Будем надеяться, помощь, которую я невольно оказала генералу, не обернётся против меня…
Зо'ор поджидал меня в ангаре — нам предстояло лететь на очередное скучнейшее мероприятие. Тейлонец внутренне собрался, и вместо шаловливого ребёнка я увидела серьёзного политика, обременённого, как мне кажется, слишком большой для одного разумного существа ответственностью. Всё-таки он — истинное дитя своего родителя: точно так же пытается самостоятельно решать все проблемы, порой попутно создавая при этом уймищу новых. Мне захотелось поднять настроение моему «подзащитному».
— Колись, кому пришла в голову гениальная идея подорвать генерала Т'тана на банановой мине?
— Конечно, Бонапарту, — заявил Глава Синода, всем своим видом демонстрируя непричастность к упомянутому деянию. — Я просто решил составить ему компанию — на случай, если бы Военный Министр повёл себя неадекватно.
— Я рада, что ты поладил с моим сыном, — по моим губам невольно скользнула улыбка. Уж больно потешно приземлился Т'тан на свои пышные ягодицы.
— Бонни скрашивает мой досуг и даёт возможность ближе узнать людей, — сдержанно улыбнулся в ответ Зо'ор. Вдруг он вспомнил о чём-то, и глаза его сверкнули от возмущения. — Но, знаешь, иногда он слишком много себе позволяет. Например, вчера твой сын обозвал меня… представителем нетрадиционной ориентации. Так и сказал: «Отвали, п…с!» Только не говори, что я неправильно его понял.
Вот уж не думала, что этого тейлонца можно чем-то смутить! Тем не менее — башку на отсечение даю — он выглядел именно смущённым.
— Если он ещё раз так тебя назовёт, пригрози, что поведёшь себя с ним как активный представитель нетрадиционной ориентации. Эффект тебе понравится, — подмигнула я Зо'ору и тот улыбнулся, но снова помрачнел.
— Хади, о чём ты говорила с Т'таном?
В голосе Главы Синода мне почудились нотки ревности. Что ж вы, бедолаги, всё собачитесь-то? В вашем положении не воевать надо, а хвататься друг за дружку…
— Можно сказать, ни о чём. Я сравнила его задницу с подушкой безопасности, — пухлые губы Зо'ора искривились в довольной ухмылке. — А потом я случайно коснулась его руки…
— И что было дальше? — насторожился тейлонец.
— Я почувствовала то, что чувствует генерал Т'тан. Зо'ор, он точно так же боится, как ты. И так же хочет жить.
— Т'тан хочет сместить меня с поста Главы Синода, — с обидой заявил ребёнок Да'ана.
— Будь она неладна — эта ваша политика! — рассердилась я. — Из-за неё все беды… Вот скажи, какого х…я вы цапаетесь? Вроде, такие умные — не то, что мы, люди, а ведёте себя прямо как наши конгрессмены во время выборов.
— Признайся, ты давала ему Основную Энергию?
— А как бы ты поступил на моём месте? Ваш Военный Министр — один из ярых поборников тейлонских традиций. Возможно, то, что я сделала, хоть как-то примирит его с фактом моего пребывания рядом с твоим родителем. Я ведь должна теперь заботиться не только о себе.
Зо'ор ничего не ответил. На его симпатичной капризной мордашке застыло задумчивое выражение. Я поймала себя на мысли, что иногда с ним даже проще иметь дело, чем с Да'аном — тот если упрётся, то и танком не сдвинешь с места. Но когда в глазах Североамериканского Сподвижника появляется этот кристальный блеск, меня невольно бросает в дрожь. Его взгляд завораживает, излучая потаённую силу. Образ любимого тёплым лучиком скользнул в душу. Этот тейлонец стал светом в моей, казалось, беспросветной жизни, хотя я не идеализирую Да'ана и люблю не образ, созданный моим воображением, а его, подлинного — со всеми недостатками. Но, честно говоря, порой политические интриги моего скрытного супруга меня пугают. Больше всего я боюсь, что он может угодить в сети, которые сам же и расставил…

 Отправлено: 24.09.10 15:40. Заголовок: quiet horror пишет: ..

quiet horror пишет:

цитата:

Военный Министр важно продефилировал до середины коридора, виляя своим роскошным задом, как моя машина, когда я только училась водить.

Представила себе этот походельник... Ой, девчёнки, балдею! Ну просто пуська! Хочу его прямо сейчас!
Слушай! Мне так интересно каждый раз читать о приключениях Хади! Ну почему так мало?!

 Отправлено: 24.09.10 15:44. Заголовок: Хочу его прямо сейча..

цитата:

Хочу его прямо сейчас!

Волонтёр Веснова, а как же Мит'гаи?
Впрочем, мы ему не скажем
Понимаю, что мало. Но зато регулярно
Прости, солнце, по-другому не выходит. Мне же ещё работать надо хоть иногда

 Отправлено: 24.09.10 15:50. Заголовок: quiet horror пишет: ..

quiet horror пишет:

цитата:

Волонтёр Веснова, а как же Мит'гаи?

Так! Целителя не трогать - это святое. К тому же, я ведь только мечтаю. Вот интересно мне, как смотрится голый Ттан сзади...

 Отправлено: 24.09.10 15:53. Заголовок: :sm15: Голый!!!!!!!..

Голый!!!!!!!
*опять выпала в астрал*

 Отправлено: 24.09.10 15:55. Заголовок: Вот интересно мне, к..

цитата:

Вот интересно мне, как смотрится голый Ттан сзади

Так подсмотри, в чём проблема?
Открою тебе небольшой секрет: наш Военный Министр по ночам, когда волонтёры спят, а порядочные тейлонцы в своих покоях активно позорят расу, обнажается и разглядывает себя в зеркале. Намёк поняла?

 Отправлено: 24.09.10 15:55. Заголовок: Да что ж ты всё врем..

Да что ж ты всё время падаешь?! Ну сядь что ли...

 Отправлено: 27.09.10 08:49. Заголовок: *** Мы заранее приле..

***
Мы заранее прилетели на место проведения конгресса или форума — х... его знает, как правильно называлось это б...кое сборище, где половина участников — какие-то левые люди, которые просто пришли, чтобы поглазеть на тейлонца, а потом нажраться в компании таких же бездельников. У нас оставалось в запасе минут пятнадцать. Вылезать из шаттла не хотелось. Зо'ор выглядел усталым, его голова клонилась к плечу. Моя рука подсознательно потянулась к руке тейлонца. Он вопросительно на меня посмотрел, но я уже чувствовала приближение знакомой волны. Бедняга весь аж задрожал, вбирая в себя живительное тепло. На мгновение он открыл глаза.
— Хади, а как же Да'ан?..
— Я люблю твоего родителя, и мне удаётся его поддержать, когда он в этом нуждается.
Меня обрадовало то, что Зо'ор подумал о Да'ане. Значит, не всё так запущено… Больше всего мне хотелось, чтобы стена отчуждения между ними, которая с каждым днём становилась всё тоньше, окончательно рухнула.
— Зо'ор, — мягко окликнула я тейлонца. Он открыл глаза, и я увидела в них живой блеск. Вот, таким ты мне больше нравишься, приятель.
— Спасибо тебе, — произнёс он, всё ещё блаженно улыбаясь.
— Помирись с ним, — попросила я. Улыбка мгновенно сошла с лица Зо'ора, он помрачнел, но вместе с тем, как мне показалось, пришёл в сильное волнение.
— Не могу… — выдавил из себя Глава Синода после продолжительной паузы, и голос его прозвучал как-то глухо. — Хади, он меня предал. Эта обида была слишком сильной, чтобы её так просто можно было забыть
— Наверное, моему Бонни так же трудно простить меня, — вздохнула я.
— Но ты ведь не предавала своего ребёнка, — возразил Зо'ор.
— А что я, по-твоему, делала, когда бухала целыми днями или таскалась с половиной квартала? Чем не предательство?
— Сначала у нас была общая идея, общая цель. А потом он попал под влияние этого человека — Уильяма Буна, и я остался один… Знаешь, когда я застал тебя с моим родителем в его покоях, то сначала тоже воспринял это как предательство. Мне стало обидно. Я почти возненавидел тебя. Даже желал тебе смерти, Хадисе. Вам обоим… Прости…
Я оценила поступок Зо'ора, понимая, как непросто было гордому тейлонцу выговорить это слово, и осторожно коснулась его руки. Его пальцы были длинными и тонкими, но сквозь изящество линий в очертаниях ладони проглядывала трогательная подростковая нескладность.
— Да'ан очень любит тебя. Поверь, он не хотел причинять тебе боль. Просто в какой-то момент ваши пути разошлись. Твой родитель так же отчаянно, как и ты, искал выход. И когда впереди забрезжил свет, он пошёл на него. Тебе тяжело было это принять. Однако сейчас у вас нет повода для вражды! На самом деле ты ведь тоже его любишь, и то, что происходит между вами, травмирует обоих…
— Я причинил ему слишком много зла… — опустил глаза Зо'ор.
— Нет ничего такого, что родитель не смог бы простить своему ребёнку.
— Возможно… Я не знаю, что это такое — быть родителем и, наверное, никогда не узнаю… — в этот момент у молодого тейлонца был такой взгляд, что, казалось, он вот-вот заплачет. Я сама чуть было не расплакалась от жалости, и моя рука легла на его плечо. Это был жест утешения, поддержки, и Зо'ор не отдёрнулся — почему-то он позволял мне больше, чем другим.
— Не грусти, родной, — сказала я. — На всё воля Аллаха. Ты, наверное, не веришь в него… Но я тебе так скажу: наша жизнь очень хитро устроена, и мы не можем знать, что нас ждёт завтра. Пожалуй, оно и к лучшему, иначе вообще жить расхотелось бы. Только мне почему-то кажется, всё ещё у тебя будет.
— Нет… — грустно покачал головой тейлонец. — Хади, к чему тешить себя напрасной надеждой?
— В своё время я рассуждала подобным образом, и чуть было не оттолкнула твоего родителя. А ведь, случись так, я сама бы себе этого не простила… Жизнь преподнесла мне ценный урок: не нужно хоронить свою надежду. Пока мы живы — всегда есть шанс, что наши мечты сбудутся. А с Да'аном ты всё-таки помирись. Тебе даже говорить ничего не придётся — он и без слов поймёт. Самому же потом легче станет — неужто не устал столько лет такую тяжесть в душе таскать?
— Зачем ты это делаешь? — удивлённо посмотрел на меня Глава Синода. Кажется, я была единственным человеком, способным его удивить. Мне ведь известно, как тейлонцы относятся к людям. И когда я вспоминаю свою недавнюю жизнь, то отчасти их понимаю.
— Хочу, чтобы мои близкие были счастливы, — ответила я, выдержав его пристальный взгляд.
— Ты… считаешь меня своим близким?
— Только не подумай, что я лишнее о себе возомнила. Где ты, а где — я… Не обижайся, приятель. Сам знаешь, как мне дорог твой родитель — повторяться не буду. Ты — дитя моего любимого, в тебе бьётся его частичка. Потому мне больно смотреть на твои мучения. Прости, если слишком много на себя беру…
— Если бы все люди были такими, как ты! — вырвалось у Зо'ора.
— Тогда этой планете давно настал бы п…ц! — рассмеялась я, ласково поглаживая тейлонского акселерата по плечу.
— Ты самокритична, — улыбнулся он.
— Только Да'ану не говори, в какой форме я это выражаю.
Мы обменялись многозначительными взглядами. Я почти физически ощутила, как ему полегчало. Что же это за народ такой? Неужели, они за годы эволюции совсем разучились говорить друг с другом? Кого ни тронь за руку — в каждом сидит страх и такая бездна одиночества, что хоть волком вой. Я вспомнила тот день, когда впервые увидела Да'ана. Он тогда был под действием наркотика — тоже ведь не от хорошей жизни. Только недавно начал приходить в себя после этой гадости — до сих пор Мит'гаи, их Целитель (врач по-нашему) его под наблюдением держит, боится, как бы не сорвался. А было бы с кем поговорить по душам — может, и случилось бы беды. Вот, парадокс: вроде, в одно целое связаны, но друг друга ни знать, ни слышать не хотят…
Я вышла из шаттла первой. Следом на землю грациозно спрыгнул Зо'ор. Как ему только это удаётся — с таким-то ростом? К нам устремилась группа людей — очевидно, официальная делегация. В стороне стояла другая группа. «Наверное, участники этого сходняка», — решила я, но что-то меня насторожило. И, как оказалось, не зря. Вот куда только смотрят все эти х…вы агенты, волонтёры и прочая братия? Впрочем, их ведь только бабло волнует — тейлонцы им до одного места. Да и люди тоже. Даже имплантам доверять нельзя — Рональд Сандовал тому подтверждение…
Когда прогремели выстрелы и в толпе поднялась паника, я быстро сориентировалась, схватила Зо'ора за талию и затолкала в шаттл, попутно отстреливаясь. Внезапно острая боль пронзила плечо — его словно огнём обожгло. В тот же миг тонкие лапки тейлонца вцепились в меня и затащили в летательный аппарат — вероятно, страх придал ему сил. Я тяжело плюхнулась на пассажирское сиденье, а Глава Синода уже принял управление шаттлом. Включив автопилот, он склонился надо мной. Я вспомнила, как в своё время точно так же стояла над ним и видела в его глазах отчаянное желание жить. Наверное, то же самое он прочёл сейчас в моих глазах.
— Как ты? — встревожено спросил он.
— Ничего, — попыталась улыбнуться я, удивляясь тому, как слабо прозвучал мой голос.
— Да'ан меня не простит… — прошептал Зо'ор, осторожно освобождая моё плечо от одежды.
— Вот только хоронить меня не надо, ладно? Рана неопасная, я же знаю.
— У тебя сильное кровотечение, — прохладные ладони тейлонца коснулись моей кожи, и я почувствовала, как боль сначала свернулась в тугой клубок, а потом и вовсе затихла. На лице Зо'ора от напряжения отчётливо проступили энерголинии. Его искусственный фасад словно частично растворился — я испугалась, что мой спаситель вот-вот лишится чувств.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— Останавливаю кровь, — пояснил тейлонец.
— Прошу, не делай ничего такого, что может причинить тебе вред.
— Хади, я не сделал бы это ни для кого другого, — лицо Зо'ора приняло надменное выражение. — Пожалуй, лишь для Да'ана, хоть не раз убеждал себя, что он мне безразличен.
От его слов у меня потеплело внутри. Душа моя встрепенулась, раскрываясь, подобно лепесткам розы на рассвете.
— Дай руку, — прошептала я. — Смотри, так выглядит любовь. Однажды я уже показывала тебе то, что чувствую к твоему родителю. А это мои чувства к тебе — тоже любовь, просто другая.
— Я ведь чужой тебе, Хади. Даже не представитель твоей расы…
— Это не имеет значения…
Зо'ору всё-таки удалось остановить кровь, но это действие истощило его. Он бессильно откинулся на спинку кресла, всё ещё сжимая мою руку. Его чувства хлынули в мою ослабленную многолетним страданием душу, и самым ярким из них была… благодарность. Нечасто мне доводилось давать окружающим повод сказать мне «спасибо»… Эх, братья по разуму, вашу мать, видно никуда нам теперь друг от друга не деться! Это была последняя отчётливая мысль, промелькнувшая в моём угасающем сознании, а дальше наступило блаженное забытьё…
Меня привело в чувство прикосновение знакомых пальцев, которые нежно откинули с моего лба отросшие пряди. Я открыла глаза, уже зная, кого увижу, и не ошиблась. А вот помещение, в котором я находилась, было незнакомым.
— Да'ан, где это мы?
— В Медблоке, — пояснил он.
— Как Зо'ор? Он спас мне жизнь…
— А он говорит, что ты ему, — улыбнулся мой тейлонец. — Тебе удалось сотворить настоящее чудо — заставить моего ребёнка проявить заботу. Глава Синода прекрасно себя чувствует, только обеспокоен состоянием своего Защитника. А вот и он сам!
— Ша'бра! — послышался рядом знакомый раздражённый голос. Оказалось, у входа Зо'ор столкнулся с каким-то тейлонским медиком, который был погружён в свои мысли и не заметил вошедшего в палату посетителя.
Медик вежливо извинился и выскользнул в коридор. Меня заинтересовала его внешность. Этот тейлонец был невысокого роста, миниатюрный, с точёными чертами нежного личика — он больше походил на девушку, чем на парня. Изящные пальчики сжимали какую-то колбу, а огромные, в пол-лица, глаза смотрели на мир отрешённо и немного растерянно. Зо'ор что-то недовольно прошипел ему вслед.
— Не будь таким злюкой, — погрозила я ему пальцем. — Он ведь перед тобой извинился.
— Смотреть надо, куда идёшь, — проворчал мой тейлонский приёмыш. — Как ты?
— Хорошо… — улыбнулась я.
И мне действительно было хорошо — словно свершилось что-то долгожданное и очень важное. Казалось, мир вокруг меня наполнился новым звучанием. Я не могла понять, чем вызваны эти перемены, но в душе моей впервые за десять лет царил покой — думала, никогда уже не смогу испытать это чувство.
— Хади… — негромко начал Зо'ор, словно собираясь с духом. — Я ведь последовал твоему совету.
— И? — с надеждой взглянула на него я.
— Попытался помириться с Да'аном. Правда, я не уверен, что у нас получится сохранить нормальные отношения... — Зо'ор капризно поджал губы, косясь на родителя.
— Получится! Х...ли вам, дипломатам? — я подмигнула обоим и украдкой показала Главе Синода кончик языка — не удержалась.
Взгляд моего любимого, устремлённый на меня и Зо'ора, просто светился от счастья. Родной мой, ты так долго этого ждал — наверное, уже сам не верил, что однажды это произойдёт… Я ощутила, как между двумя близкими существами словно протянулась тонкая ниточка. Надеюсь, им обоим хватит мудрости её сберечь… Да'ан взял за руки меня и своего ребёнка. Я чувствовала, что в эту минуту он счастлив, насколько может быть счастливо творение Всевышнего, обременённое разумом. Казалось, вся Вселенная замерла, прислушиваясь к биению моего сердца и пульсации энергии Да'ана. Впереди нас ждала неизвестность, но она меня не пугала. Я знаю, что такое любовь: это когда боль твоего ближнего становится твоей болью, а его радость — твоей радостью. Как там говорят христиане во время брачного обряда: «Клянусь быть с тобой вместе в горе и радости?» Нам нет смысла давать друг другу клятвы. Пусть самой горячей и искренней клятвой верности станет наша жизнь…

 Отправлено: 27.09.10 10:56. Заголовок: Как всегда, неподраж..

Как всегда, неподражаемо!

 Отправлено: 27.09.10 11:14. Заголовок: Такое скажешь... По..

Такое скажешь...
Погоди, это может оказаться очередное затишье перед бурей