Отправлено: 27.08.10 08:14. Заголовок: Надежда не умрёт никогда...

Шинай эухура!

Спешу заверить всех, кто читал мои предыдущие фики - Восточноевропейский Сподвижник Ли'эн по-прежнему остаётся с вами. Просто в перерывах между укрощением мужа и воспитанием детей она решила заняться творчеством

А если серьёзно, то на написание нового фика меня вдохновил один странный сон...

Итак, "Надежда не умрёт никогда..." Они жили в разных мирах и не должны были встретиться. но судьба распорядилась иначе. На первый взгляд, они такие разные... Но означает ли это, что между ними действительно нет ничего общего?

Одним словом, любовь спасёт мир и... героев ЗПК

P. S. При написании фика я использовала свои старые стихотворения, которые оказались очень даже в тему

 Отправлено: 12.11.10 09:28. Заголовок: *** Я вытянулась во ..

***
Я вытянулась во весь свой немаленький рост и замерла. Неприятное ощущение несколько утихло. Я постаралась расслабиться, но полностью избавиться от внутреннего напряжения мне не удалось. Рядом лежал Да'ан, наши руки были сомкнуты, но я опасалась смотреть в его сторону. Не потому, что факт рождения ребёнка тем, кто волею судьбы стал моим мужем, был мне неприятен. Просто любой неосторожный взгляд казался мне грубым вторжением в этот интимный процесс. В этот момент я случайно взглянула на вторую мою руку, которая лежала на груди. Она была покрыта голубоватым муаровым рисунком — словно под кожей проступили энерголинии. Мне стало страшно.
— Да'ан, что это? — прошептала я, с ужасом глядя на свою конечность.
— Пока ты вынашивала тейлонского ребёнка, между вами установилась очень прочная связь — своего рода симбиоз, — спокойно пояснил муж.
— Хочешь сказать… Я перестаю быть человеком?
— Не переживай — окончательно тейлонцем ты не станешь. Просто в момент родов у тебя проявилась энергосистема. Возможны и некоторые другие изменения, но о них мы узнаем позже…
— В момент… родов?
— Хадисе… — голос мужа звучал ещё мягче и нежнее, чем обычно. — Скоро и твой ребёнок появится на свет.
— Но… Что мне делать? — я была на грани истерики.
— Расслабься. Постарайся войти в состояние, близкое к медитативному. Настройся на меня — мы теперь чувствуем друг друга ещё острее. Я тебе помогу — передам на начальном этапе свои ощущения, а дальше ты сама поймёшь, что делать.
— Да'ан, дорогой, но я ведь никогда не рожала тейлонцев! — воскликнула я, тщетно пытаясь взять себя в руки.
— Ничего, всё когда-нибудь происходит в первый раз, — «успокоил» меня он.
Я попыталась расслабиться и почувствовала, как моё сознание начал обволакивать голубоватый туман — так мне это представлялось визуально. Он был нежный и прохладный, как пальцы Да'ана. Мне хотелось довериться ему, как океанским волнам в жаркий день. В моей голове звучал мягкий шелест. Я уже привыкла не обращать внимания на Сообщество, но сейчас оно ничуть не досаждало мне — скорее, наоборот, присутствие коллективного тейлонского сознания успокаивало. Внезапно откуда-то извне ко мне протянулась тонкая нить — словно кто-то очень близкий пытался ко мне достучаться. А потом ещё одна… «Наши дети», — догадалась я, всей душой устремляясь им навстречу. Мне до сих пор неведомо, что происходило в этот момент с моим телом. Я ощущала себя слепой, глухой и обездвиженной, словно вовсе и не было никакого тела. Боль присутствовала, но я не уверена, что это была именно телесная боль. И чья — моя или Да'ана? Слишком уж всё смешалось…
Мне казалось, что я парю в воздухе, растворяясь в нём, теряя частицу себя. Великий Аллах, только бы всё обошлось… Наверное, трудно найти заповедь, которую я бы не нарушила. И даже обретя любовь — высшую милость, оказанную Тобой — я продолжала легкомысленно относиться к жизни. Но дитя, которое я выносила в себе, ни в чём не виновато перед Тобой, Господи. Пусть не повторит оно мой путь, молю…
Острая боль пронзила моё тело, душу, разрывая на части, разбивая в прах, но вместе с ней приходило и ни с чем не сравнимое блаженство. Покой, которого я никогда не знала, наполнил всё моё естество. Я знала, что это состояние — временно, но радовалась возможности просто ни о чём не думать. И в тот миг, когда моё сознание дремало, убаюканное сверкающим потоком, я вдруг ощутила страх — леденящий, сводящий с ума. Словно сама смерть простёрла надо мной свои крылья. Какая-то неведомая сила начала выталкивать меня из бытия, но в последний момент тонкая и вместе с тем прочная паутинка стала моим спасением, и я на мгновение зависла между небом и землёй, а затем начала плавно опускаться вниз, словно меня поддерживали заботливые руки…
Я открыла глаза и увидела прямо над собой ночное небо, но вокруг было светло, как днём. Нет, не так… На моём животе лежал ребёнок. Очертаниями он напоминал обычного земного младенца, но тело его было прозрачным и голубоватым.
— Возьми его, не бойся, — услышала я рядом голос Да'ана.
Я осторожно протянула руки к ребёнку — его нежная кожа была на ощупь прохладной, как у всех тейлонцев. Собственно, он ничем не отличался от своих собратьев, только был очень маленький. Вместе с прохладой от малыша исходило эмоциональное тепло. Осмелев, я взяла его на руки. Уже сейчас черты прозрачного личика отличались тонкостью. На меня с любопытством взглянули ярко-голубые глаза.
— Добро пожаловать в этот мир, Ма'ири, — прошептала я на Юноа, и поняла, что уже люблю этого ребёнка.
Я перевела взгляд на Да'ана. Он уже восстановил свой искусственный облик и принял сидячее положение, прижимая к груди второго ребёнка. Глаза моего мужа светились от счастья.
— Мы спасены, Хади… Я не могу поверить!
— Аллах милостив… — я придвинулась к Да'ану, чтобы ощущать лёгкое прикосновение его плеча. — Как ты?
— Со мной всё в порядке. А ты?
— Ощущаю слабость — совсем немного. Ещё мне на какое-то время стало страшно — в конце.
— Твой ребёнок начал выстраивать прямую связь между тобой и Сообществом. Оно сначала усмотрело в этом угрозу и попыталось отторгнуть тебя, но потом приняло.
— Сообщество? То есть, я теперь подключена к нему напрямую, а не через Ма'ири?
— Тебя это пугает?
— Я теперь не смогу жить без этого?
— Хади… Ты ведь знала, что твоя жизнь изменится, когда решила связать свою судьбу со мной… — в голосе мужа звучало искреннее сочувствие. Его пальцы осторожно коснулись моего лица. Я почувствовала, что мне хочется расплакаться, но слёзы так и не заструились по щекам. Впервые в жизни я хотела плакать и не могла это сделать. А сколько раз мне было стыдно за свои слёзы, приносящие облегчение…
— Да'ан… Я не могу расплакаться… Слышишь?
— Прости. Я сломал твою жизнь… — голова тейлонца обречённо склонилась, и взгляд его упал на младенца, которого он держал на руках. Я замерла, очарованная дивной картиной, и поняла в этот миг, что за возможность быть рядом с этим существом готова заплатить не только способностью плакать, но и всей своей жизнью.
— Нет, — решительно возразила я, обнимая Да'ана за талию, которая вновь стала такой же тонкой, как прежде. — Ты просто сделал мою жизнь другой. Но, поскольку в ней есть ты и наши дети, я счастлива.
И в этот миг я не лгала. Я перестала быть человеком, так и не став тейлонцем. Но мне уже было всё равно, кем я являюсь, лишь бы для меня нашлось место в жизни Да'ана.
Ха'ад был немного меньше своего брата (сестры?) и вёл себя беспокойнее — постоянно шевелил крохотными пальчиками, вертел головкой.
— Они — чудо, — улыбнулся мне мой тейлонский муж. — Чувствуешь прилив тепла внутри себя? Это Сообщество приветствует нас и наших детей…
Сообщество представлялось мне в виде большого цветущего дерева. Отныне одним из таких цветков была и я. Я улыбнулась, стараясь вложить в свои мысли как можно больше нежности. Не бойтесь меня. Я готова вас полюбить, слышите? Я — готова… Яркая вспышка на мгновение ослепила глаза, словно рядом произошёл ядерный взрыв, но я уже знала, что он произошёл внутри меня. Я подалась вперёд, ощущая, как из глубины моей души исторгается обжигающая волна.
— Основная Энергия? — прошептал Да'ан, широко распахивая глаза.
— Любовь… — возразила я, смежая веки и расслабляясь.
Почему именно мне — грешнице, на которой негде ставить клейма — Аллах ниспослал возможность им помочь? Возможно, потому, что я никогда не бросила бы в них камень… Даже зная о том, как Т'тан поступил с Зо'ором. И о том, что Зо'ор пытался убить своего родителя. И даже о том, с чего начиналась дипломатическая карьера Да'ана…
Я почувствовала приближение шаттла раньше, чем он вынырнул из подпространства. Из него выскочила Тан'наи и бросилась к нам. Тейлонка выглядела взволнованной. Я боялась, что она споткнётся и не удержится на ногах, но Аллах миловал.
— Как вы? — спросила она, склоняясь над нами.
— В порядке, — улыбнулась я подруге.
— Даже удивительно, насколько прочно вы связаны. Первые предродовые импульсы у Да'ана вызвали роды и у тебя.
— Если честно, то мне было страшновато, — призналась я.
— В первый раз всегда страшновато, — согласилась Тан'наи, и её глаза погрустнели.
— Ты уже знаешь, что это такое? — удивилась я.
— Только от других… — покачала головой она.
— У тебя ещё будет возможность пережить это самой — даже не сомневайся.
— Возможно… — задумчиво произнесло дитя Целителя. — Теперь уже я поверю, что возможно всё…
Лиам Кинкейд держался в стороне и молчал. Надо же — кажется, наш великовозрастный младенец вдруг резко поумнел. Ведь, действительно, в его положении это было самое благоразумное.
— Я постараюсь всё устроить так, чтобы ты не пострадал, — украдкой шепнула ему я. — Не ради тебя — ради Да'ана, он очень привязан к тебе. Хотя… Наверное, и ради тебя тоже.
На Носителе нас встретил Зо'ор. Глава Синода осторожно коснулся ручонки Ха'ада, и малыш улыбнулся ему. Я протянула ему Ма'ири.
— Возьми его на руки.
— Не думаю, что это удачная мысль, — опустил глаза Зо'ор.
— Это всего лишь ребёнок. Ребёнок, который несёт в себе энергию твоего родителя. Ну, давай, не бойся, — я ободряюще улыбнулась растерявшемуся тейлонцу.
Зо'ор осторожно взял у меня светящееся тельце. Надо сказать, получилось это у него так, словно он всю жизнь носил на руках малышей: нежно, но уверенно. По губам его скользнула печальная улыбка. Я ощущала, что его буквально разрывают изнутри противоречивые чувства — радость, боль, отчаяние и… надежда.
— Ты знаешь, какое имя я дала этому ребёнку. Следующим, кто подарит миру маленькое чудо, можешь стать ты.
— Я бесплоден — сколько можно повторять! — раздражённо бросил Глава Синода.
— С твоим нынешним уровнем Основной Энергии я бы не стала это утверждать. Тем более, ты и сам способен её синтезировать.
— Я? — удивлённо посмотрел на меня тейлонец.
— В твоей душе есть любовь. Она — источник жизни во Вселенной.
— Хади права, — нарушил молчание Да'ан. — За последнее время слишком многое изменилось — и вокруг нас, и в нас самих.
Зо'ор задумчиво склонился над младенцем и в это мгновение выглядел трогательно до слёз. Впрочем, о слезах мне отныне следовало забыть. Только сейчас я поняла, что чувствую себя смертельно усталой. Сейчас бы под энергодуш… Стоп, какой энергодуш? Впрочем… Наверное, именно он мне сейчас и нужен. Словно прочитав мои мысли, Тан'наи бережно забрала у Зо'ора ребёнка, возвращая мне.
— Мой родитель ждёт вас в Медблоке. Готовьтесь — возможно, будет ругать.
— Нам не привыкать, — улыбнулась я. А раньше, наверное, рассмеялась бы. Что ж, за всё в этой жизни приходится платить…
В глазах Мит'гаи горел азарт исследователя. Овощ тебе в помощь… то есть, хрен с тобой. Я молча выдержала процедуру осмотра и полюбовалась растерянной физиономией Целителя. Что, съел?
— Хадисе, как это получилось? — принялся допытываться он.
— А х… его знает, — лениво отмахнулась я, укладываясь под энергодуш.
— Ну, и как это следует понимать? — с любопытством посмотрел на меня Целитель.
— Любуйся: так выглядит тейлоно-человеческий гибрид: наглая и отмороженная особь, которая берёт от жизни всё, что плохо лежит, получая от этого кайф.
Я продемонстрировала ему свою руку, усилием воли пустив по ней голубоватые узоры. Мит'гаи неодобрительно покачал головой в ответ на мою шалость.
— Пора взрослеть? — улыбнулась я. — Мне тоже так кажется. Я же теперь без вашего Сообщества как без воздуха — придётся соответствовать. А с Основной Энергией всё одновременно и просто и сложно. Это любовь, Мит'гаи. Однажды ты уже имел возможность наблюдать, на что она способна. Считай, что нам выдали это авансом — дальше самим придётся потрудиться.
— Нам? — испытующе взглянул на меня глава Медкорпуса, и я вновь продемонстрировала ему чудом обретённые на мою многострадальную голову энерголинии.

 Отправлено: 12.11.10 13:29. Заголовок: :sm36: :sm15: :sm..

Няяяяяяяя!!!! У меня, как всегда, нет слов, чтоб выразить своё восхищение автору.
quiet horror пишет:

цитата:

Любуйся: так выглядит тейлоно-человеческий гибрид: наглая и отмороженная особь, которая берёт от жизни всё, что плохо лежит, получая от этого кайф.

Востину так и никак иначе!

 Отправлено: 12.11.10 13:40. Заголовок: Спасибо тебе! :sm47..

Спасибо тебе!
Продолжение следует...

 Отправлено: 12.11.10 13:45. Заголовок: Жду. :sm67: ..

Жду.

 Отправлено: 12.11.10 19:58. Заголовок: :sm36: Разрешились ..

Разрешились от бремени, стало быть! Ну, и хорошо!!!

 Отправлено: 15.11.10 09:34. Заголовок: Эфа, хорошо-то хорош..

Эфа, хорошо-то хорошо... Но эта сладкая парочка найдёт, чем заморочиться и заморочить окружающих

 Отправлено: 15.11.10 09:35. Заголовок: *** Мой тейлонский р..

***
Мой тейлонский ребёнок оказал мне большую услугу — я стала меньше спать и есть. Особенно меня радовало последнее обстоятельство. Зато Да'ана оно, напротив, тревожило.
— Съешь хоть что-нибудь, — безуспешно умолял меня муж.
— Я не хочу есть, — возразила я. — И пить. И грабить банки меня тоже не тянет.
— Особенно меня радует последнее обстоятельство, — Да'ан улыбнулся одними глазами, как это умеют делать тейлонцы. Ша'брины дети!
Ха'ад и Ма'ири за два дня подросли и выглядели как земные дети лет пяти. Признаюсь, они вызывали у меня противоречивые чувства. С одной стороны, при виде двух красивых, изящных маленьких тейлонцев на душе у меня становилось теплее. Меня непреодолимо тянуло к ним. С другой стороны, мне было страшновато. Я осознавала, что даже в столь юном возрасте они знают гораздо больше, чем кто-либо из людей. А я — не самый умный представитель своей расы. Несколько раз мне хотелось подойти к ним поближе, но я одёргивала себя, после чего отсиживалась в свое норе, задыхаясь от слёз, которым никогда уже не суждено будет пролиться… А Бонни вообще отправился погостить к Бриггсам — сказал, что подождёт, пока эти двое немного подрастут. На новых членов Сообщества он оглядывал с робостью и опаской. Как ни странно, Зо'ор у него таких чувств не вызывал с самого начала их знакомства, и они довольно быстро нашли общий язык.
Когда я вошла в покои мужа, дети с любопытством взглянули на меня. На их симпатичных мордашках заиграли приветливые улыбки.
— Чем занимаетесь? — поинтересовалась я.
— Учим очень скучное стихотворение на Юноа — с подробным лингвистическим и эстетическим анализом, — со вздохом ответил Ха'ад. Он был чуть ниже ростом и более подвижный. Странно… Да'ан в своё время и меня заставил выучить это стихотворение — оно показалось мне очень красивым.
— Разве красивое может быть скучным? — ответ маленького тейлонца несколько озадачил меня.
— Может, когда эта красота совершенно не похожа на то, что ты видишь в жизни, — не по-детски серьёзно ответил Ма'ири. Или ответила? Умом я понимала, что у моих детей нет пола, но внешность этого ребёнка была более женственной — гибкая фигурка, точёные черты лица.
— Резонно, — согласилась я. — Предлагаю компромисс. Вы быстренько разбираетесь с этим стихотворением, а потом мы с Да'аном покажем вам Землю.
— Землю? — обрадовался Ха'ад, недоверчиво переглянувшись со своим братишкой (он же сестрёнка). — Правда, покажете?
— Век Носителя не видать, — заверила его я. Во взгляде Да'ана, устремлённом на меня, отобразились улыбка и мягкий упрёк.
— Хади, — обратился ко мне Ма'ири (или всё-таки обратилась?). — Когда речь идёт о тейлонцах, «он» или «она» — это в равной степени неприменимо. Поэтому можешь называть меня, как тебе удобнее.
Это было сказано с такой умильной серьёзностью, что я не сдержалась и погладила маленькое чудо по плечу — прохладному и шелковистому на ощупь. А потом ласково коснулась тонких пальчиков второго чуда. Они оба были очаровательны, их большие голубые глаза смотрели на мир с восторгом и удивлением. Я знала, что тейлонские дети растут быстро, и старалась не упускать возможности полюбоваться ими — пускай украдкой, чтобы не досаждать. Да'ан велел детям учить стихотворение и вышел следом за мной.
— Хади… — с грустью взглянул на меня муж, сжимая мои руки в своих. — Почему ты нас избегаешь? Тебе ведь тоже хочется находиться рядом с нашими детьми.
— Они тейлонцы, а я… Сама не знаю, что я такое…
— Ты — существо, которое я люблю и хочу видеть счастливым, — твёрдо произнёс Да'ан, нежно коснувшись моих волос. — Хадисе, ты нужна нам — мне и нашим детям. Сама же говорила, что когда есть любовь — ни пол, ни раса уже не имеют значения.
— Да'ан, я… боюсь, — призналась я. — Боюсь помешать своим присутствием. Когда вы остаётесь втроём, то выглядите так гармонично… Я не хочу разрушать эту гармонию.
— Разрушать? — удивлённо повёл головой супруг. — Хади, о чём ты? Без тебя нет никакой гармонии, слышишь? Эти дети смогли появиться на свет только потому, что мы полюбили друг друга. Твоё место — с нами. Не наказывай себя и нас. Ха'ад и Ма'ири часто спрашивают о тебе, чувствуют твоё присутствие в Сообществе. Ещё немного — и они начнут обижаться.
— В качестве кого они хотят меня видеть?
— В качестве своего второго родителя, — спокойно ответил Да'ан.
— Но ведь у тейлонцев так не принято…
— Они начали выстраивать связь с нами обоими с момента зачатия, и просто не поймут, если ты будешь себя вести так, словно вы — чужие.
— Не чужие… — покачала головой я. — Я люблю их обоих.
— Означает ли это, что ты перестаёшь вести себя в духе Лиама Кинкейда?
— Думаю, да, — улыбнулась я. — Кстати, о Кинкейде. Сейчас я иду к Зо'ору — докладывать о ходе расследования. Да'ан, я сделаю всё, чтобы этот придурок не пострадал. Даже если защита его задницы будет стоить мне карьеры.
— Спасибо, — погладил меня по плечу Да'ан, и его прикосновение показалось мне особенно нежным. В последнее время я стала более чувствительной, и уже одно его присутствие на расстоянии дыхания приводило меня в волнение. — Как только освободишься — возвращайся к нам. Помни — ты обещала показать детям Землю, они будут ждать.
Я шла по коридору, ощущая себя так, словно с моих плеч свалилась невыносимая тяжесть. Великий Аллах, какая же я дура… Надумала Ша'бра знает чего, и из-за собственной глупости чуть было не лишила себя радости материнства. В самом деле, какая разница, что мои дети — тейлонцы? И почему они непременно должны были меня отвергнуть? Хади Хаким, прекращай ждать от окружающих всяких гадостей. Их предостаточно, но помимо них мир полон тепла и света…
Взгляд мой упал на волонтёра, который плёлся по коридору, толкая впереди себя ногой ящик с провизией. Его товарищ плёлся сзади, сунув руки в карманы. А вот это уже безобразие!
— Стоять, шайтановы дети! — скомандовала я. — Это ещё что такое? Глядя на вас можно подумать, что вы ничего тяжелее х… в руках не держали!
— Мы… это… — залепетали волонтёры, подхватывая ящик и мгновенно исчезая из поля зрения. То-то же…
— Великолепно, — услышала я за спиной знакомый вкрадчивый голос и увидела несравненного генерала Т'тана, перетянутого неизменной лентой. Надо признать, сей нелепый предмет превосходно подчёркивает фигуру Военного Министра — особенно, отдельные элементы, только вряд ли их обладатель об этом догадывается.
— Привет, дорогой, — улыбнулась я, приветствуя генерала. — Рада видеть тебя в добром здравии.
— Я тебя тоже, — Т'тан с важным видом ответил на приветствие. — Эти земные словесные конструкции очень эффективны.
— Если хочешь — могу поделиться парой убойных фразочек, — подмигнула я тейлонскому военачальнику. — Слушай, давно хочу спросить… Ты хоть когда-нибудь расстаёшься с этой своей пулемётной лентой?
— Пусть это останется моей тайной, — кокетливо закатил глазки этот Ша'брин сын. Мой взгляд против воли скользнул по самой аппетитной части генеральского тела, и тейлонец перехватил его, с удивлением взглянув на меня. — Позволь и мне задать тебе один вопрос. Что интересного ты находишь у меня сзади?
— Пусть это останется моей тайной, — мстительно усмехнулась я, оставив Военного Министра в лёгком недоумении, и потопала на аудиенцию к Зо'ору.
Глава Синода выглядел довольным. Он мечтательно смотрел в панорамное окно, словно в привычном пейзаже вдруг появилась новая, чрезвычайно занимательная деталь. Когда я вошла, Зо'ор нехотя оторвал взгляд от окна.
— Нам нужно поговорить, — я рассудила, что голову рациональнее рубить одним ударом.
— Звучит пугающе, — губы Главы Синода искривились в его обычной усмешке.
— Вообще-то я увольняться пришла.
— Что?! — Зо'ор аж подпрыгнул в своём кресле.
— Ты не ослышался, — спокойно подтвердила я серьёзность своих намерений.
— Почему ты хочешь уволиться? — вперил в меня свой ясный взор тейлонец.
— По причине несоответствия занимаемой должности. Я не раскрыла дело о беглом джаридианце, и вряд ли когда-нибудь его раскрою.
Мне довелось выдержать испытующий взгляд Зо'ора, и я молила Аллаха о том, чтобы на моём лице не проступили энерголинии — это выдало бы меня с головой. После десятиминутной безмолвной игры в гляделки Глава Синода заговорил.
— Я отказываю тебе в увольнении, Хади Хаким, хоть ты и бессовестная лгунья.
— То есть? — я всё-таки не смогла сохранить невозмутимость. Лучше б уж, как раньше, краснела — по крайней мере, можно было бы списать это на внезапный приступ головной боли.
— Ты раскрыла это дело и знаешь, кто выпустил пленного. Но по какой-то причине скрываешь данную информацию от Сообщества, членом которого, между прочим, являешься с недавних пор. А значит, обязана подчиняться законам, по которым мы живём.
— Чем грозит мне моё поведение? — с напускным равнодушием поинтересовалась я.
— Я давно тебя знаю. Мне кажется, ты бы не стала утаивать от Синода и Сообщества какую-либо информацию, не будь у тебя на то очень веской причины. Ты ведёшь себя так, будто оглашение результатов расследования будет иметь ещё более серьёзные последствия, чем само происшествие, — произнёс Зо'ор, явно, любуясь собой и восхищаясь своей проницательностью. Какое он всё-таки ещё дитя… Но умное дитя. А в чём-то даже — не побоюсь этого слова — мудрое…
— Так оно и есть, — улыбнулась я, с благодарностью глядя на своего тейлонского пасынка.
— Я подумал о том, что мог бы заставить тебя рассказать мне правду, — он метнул в мою сторону пристальный взгляд.
— Это так, — призналась я. У меня похолодело внутри при мысли, что я могла бы невольно причинить боль Да'ану, ведь он питает к бестолковому полукимере почти родительские чувства.
— Но я решил этого не делать, — улыбнулся тейлонский котяра, и я перестала чувствовать себя пойманной мышью. — Я доверю тебе, Хадисе. Очень немногие существа в этом мире могут похвастать тем, что располагают моим доверием.
— Знаю, и потому ценю это, — взволнованно произнесла я, подавляя дрожь в голосе. — Зо'ор, скажи, эти энерголинии поддаются контролю?
— В большей степени, чем ты сама, — с иронией взглянул на меня тейлонец. И, боюсь, он был прав.
— Я хочу сказать тебе одну вещь. Генерал Т'тан непричастен к бегству джара. И погибший лаборант тоже.
— Рад слышать, что с моих собратьев по расе сняты подозрения, — важно кивнул Глава Синода. — Честно говоря, я никогда всерьёз не верил в причастность Военного Министра к этой истории — несмотря на нашу давнюю вражду. Хотя, признаюсь, иногда подобные мысли меня посещали. Но я понимал, что он никогда не стал бы рисковать своей драгоценной шкурой — даже ради того, чтобы подставить меня…
— Значит, я остаюсь на своём посту? — уточнила я.
— Только помни, что ограбление банков не входит в твои обязанности, — многозначительно посмотрел на меня шеф.
— Зо'ор, дорогой, я уже сто раз пожалела о том, что потащилась грабить этот чёртов банк, ещё и Да'ана с собой прихватила, — воспоминания о недавних событиях вызвали у меня чувство неловкости.
— Почему ты пожалела о своём поступке именно сто раз? — удивился Глава Синода. — Как тебе удалось это подсчитать и, главное, зачем?
— Это у нас есть такое образное выражение — для обозначения многократно совершённого действия, — пояснила я.
— А относительно моего родителя я могу сказать тебе следующее. В характере Да'ана присутствует масса положительных с точки зрения человека качеств. Но Североамериканский Сподвижник мстителен. И он не упустил возможности досадить своему врагу, зная, что останется при этом безнаказанным.
Я задумалась. Неужели, правда, мой муж настолько злопамятен? С другой стороны, та же черта присуща и его высокопоставленному отпрыску. И, думаю, она появилась не на пустом месте — как говорится, от осинки не родят апельсинки. Но я Да'ана и таким люблю. В конце концов, я, в отличие от Мэдди Бриггс, никогда не считала его святым. Нам обоим есть, чём раскаиваться, но — Аллах свидетель — от этого он мне ещё дороже, ведь теперь я знаю, что даже у последнего грешника, зависшего на краю пропасти, всегда есть надежда…

 Отправлено: 15.11.10 13:51. Заголовок: Мдя... Если честно, ..

Мдя... Если честно, то Хади-человек нравится мне больше, чем Хади-тэйлонский гибрид. Наверное это потому, что я вообще не признаю слова "гибрид" и считаю его унизительным. Предпочитаю более нейтральный термин "полукровка". Хотя в отношении Хади он всё же не катит. У тэйлонцев ведь нет крови... С нетерпением жду проды.

 Отправлено: 15.11.10 15:26. Заголовок: Радистка, Хади чуток..

Радистка, Хади чуток освоится в новом состоянии и ещё расскажет всем, почём на Джариде репликанты

 Отправлено: 16.11.10 09:32. Заголовок: *** Лиам понуро брёл..

***
Лиам понуро брёл по коридору, как неприкаянный.
— Куда собрался? — окликнула я его, преграждая путь.
— К Зо'ору, — буркнул Кинкейд, и я обратила внимание на то, что он не совсем трезв. Как всегда, пошёл по пути наименьшего сопротивления. Я раньше тоже так поступала, но сейчас знаю, что получается только хуже. Алкоголь не лечит душевные раны, а лишь ненадолго притупляет боль, после чего она захлёстывает с удвоенной силой…
— Зачем тебе туда?
— Сдаваться, — он устремил на меня неожиданно ясный взгляд. Похоже, это решение было не сиюминутным, а осознанным, выстраданным. Жаль только, что страдал Лиам, как всегда, х…нёй. Эк его скрутило — с повинной решил явиться…
— Погоди, — остановила его я. — В этом нет нужды. Я уже всё уладила.
— Как? — усмехнулся он. — Свалила всё на того несчастного лаборанта — дескать, какой с мёртвого спрос?
— Смею тебя заверить, репутация погибшего тейлонца не опорочена. Мне просто удалось убедить Главу Синода в том, что результаты расследования лучше оставить моей маленькой тайной.
— Как тебе это удалось? — с недоверием посмотрел на меня Лиам.
— Сама не знаю, — пожала плечами я, пуская муаровые разводы на своей руке и любуясь голубоватыми вспышками.
— Ты… теперь не совсем человек? — вырвалось у него.
— Ты тоже, и ничего — не помер, — спокойно возразила я. — Между прочим, я хотела подать в отставку, чтобы не предавать огласке сведения, которыми располагаю.
— Но что мне теперь делать? — беспомощно захлопал глазами он. — Я не могу так…
— Жить, — отрезала я. — Засунь свою гордость в одно место. Я помогла тебе ради Да'ана. Не вздумай по пьяной лавочке нагрянуть к Зо'ору с покаянной исповедью — своим геройством ты причинишь моему мужу боль.
— Какое ему до меня дело? — усмехнулся Кинкейд. И я сделала то, о чём мечтала на протяжении последних нескольких недель. А именно — отвесила ему звонкую пощёчину. Да такую, что бестолковый полукимера чудом удержался на ногах.
— Кончай валять дурака, — строго сказала я. — Пора взрослеть, Лиам Кинкейд. Все эти игры в Сопротивление и прочая ерунда хороши для подростков и жлобов вроде Джонатана Дорса, прекрасно понимающих, что деньги легче всего зарабатывать на чужом патриотизме и благих намерениях.
— Как я могу тебе верить, ведь ты теперь, можно сказать, одна из них? — Лиам выглядел так, словно утратил твёрдую почву под ногами.
— Но человечество мне тоже не двоюродное. Однако я не беру на себя больше, чем способна унести. Подумала и пришла к выводу, что окажу человечеству большую услугу, если просто оставлю его в покое. Запомни простую истину. Прежде чем ополчиться на зло, взвесьте, способны ли вы устранить причины, его породившие?
— Это откуда?
— Люк де Клапье де Вовенарг, французский писатель-моралист. Попался мне недавно под руку сборник его высказываний — умный был мужик, даром что помер ещё в восемнадцатом веке. Да что ты встал, как х… при виде голой бабы? Иди, проспись.
Вид остолбеневшего Кинкейда привёл меня в ярость. Великий Аллах, нельзя же быть таким беспомощным!
— Хочешь? — придя в себя, Лиам протянул мне ополовиненную бутылку виски.
— Соблазн велик, но я откажусь. В мои планы не входит повергнуть всё Сообщество в невменяемое состояние — мало ли, что им взбредёт… Мне же самой потом и придётся всё это разгребать.
— Хадисе, но что теперь будет со всеми нами?
— Что было, то и будет… Ну, и далее по тексту. Если тебя так тянет спасать мир, хорошенько подумай: а не придётся ли потом спасать его от тебя самого?
— А это откуда? — с подозрением прищурился Лиам.
— Моё личное наблюдение. Как начальник Службы безопасности Синода, я приказываю тебе немедленно идти проспаться. А после у меня найдётся для тебя работа.
— Какая? — насторожился Кинкейд.
— Решила затеять очередную генеральную уборку в волонтёрском отсеке — включая столовую и санузлы. Ничто не излечивает от дури в голове лучше, чем работа на благо общества.
— Ты хотела сказать «Сообщества»?
— В данном случае это непринципиально, — бесстрастно изрекла я. И Лиам покорно побрёл выполнять приказ. Мне кажется, для него послужило хорошей встряской внезапное спасение, когда сам он уже готов был пойти на верную смерть, чтобы ответить за совершённую глупость. Будем надеяться, он больше не даст себе повода для таких благородных порывов…
Прогулка по саду возле Посольства удалась. Два юных тейлонца, держась за руки, восторженно оглядывались по сторонам, любуясь красотой земной природы. Их настроение передалось мне — захотелось разуться и пройтись босиком по траве. Что я, собственно, и сделала. На лице мужа отобразился притворный ужас, но я показала ему кончик языка. Ощущение нежной прохлады под пальцами ног на мгновение вернуло меня в детство, когда вопросы, которые я задавала себе, были простыми, а ответы на них не причиняли боли…
Меня умиляла непосредственность, с которой дети реагировали на каждое открытие, которое преподносило им знакомство с Землёй. Их движения были полны грации. Они уже научились поддерживать искусственный фасад, и тёмно-синие комбинезоны обтягивали тонкие фигурки. Я верила, что эти существа не причинят зла ни моей родной планете, ни её жителям. Они не должны повторять ошибки своих родителей. Я осторожно ступала босыми ногами по земной поверхности, словно прося прощения у планеты, давшей мне жизнь. У каждого из нас — свой путь в этом мире. Мой ведёт за горизонт, край которого теряется где-то в небесах — там, где царит вечная ночь, и оттого больше начинаешь дорожить светом…
— Лиаму Кинкейду больше не грозит разоблачение, — сказала я, когда мы с Да'аном присели на его любимую скамейку. Чувствовала, что он хочет спросить меня о том, как прошла встреча с Зо'ором, но не решается, и потому заговорила об этом первая.
— Хади… — муж бережно взял мои руки в свои.
— На самом деле я считаю, что глупость — грех похлеще воровства, но Кинкейд уже сам себя наказал.
— Зо'ор не предпринимал попыток выяснить правду?
— Ни единой. За последнее время он стал взрослее и… мудрее. Да'ан, покажи мне, как выглядел тот лаборант, которого убил джаридианец?
В моём сознании всплыл образ: худенький большеглазый тейлонец, которого можно было назвать скорее миловидным, чем красивым. Изящные андрогины давно уже перестали мне казаться на одно лицо. Я вспомнила, что видела его пару раз в Медблоке. Не знаю, где сейчас находится твоя душа, но в этом мире память о тебе не осквернена беспочвенными подозрениями. Для меня это было так же важно, как и снять подозрения с генерала Т'тана.
В этот момент к нам подбежали дети. Кажется, между ними разгорелся спор, и они вознамерились вовлечь нас в него в качестве третейского суда.
— Ма'ири говорит, что хочет выбрать военную касту, — заявил Ха'ад, удивлённо поглядывая на сестрёнку (пускай уж будет так). — А мне кажется, нет ничего важнее науки.
— Тебе хочется воевать? — удивлённо посмотрела я на своё хрупкое дитя.
— Мне хочется, чтобы война поскорее закончилась, — произнесла Ма'ири, глядя своими бездонными глазами куда-то вдаль, как это любит делать Да'ан. — Если военные с обеих сторон поймут, что нам нужен мир — значит, смогут помириться и наши расы.
— Наверное, ты права, — согласилась я. — Хотя ты могла бы выбрать политическую касту.
— Хороших политиков у нас много, а хороших военных почти не осталось, — задумчиво склонил голову маленький тейлонец, залюбовавшись игрой солнечных лучей в брызгах воды — неподалёку журчал фонтан. И в этот миг мне с трудом верилось, что милостью Всевышнего я выносила это чудо в своей утробе…
— А хорошие учёные всегда нужны, — примирительно заключил Ха'ад, устраиваясь рядом с нами на скамейке.
Я обняла обоих детей, и на душе у меня стало спокойно и немного грустно. Они только начинали жить, и мир пока скрывал от них свои тёмные стороны. Но рано или поздно жизнь предстанет перед ними во всём своём беспощадном многообразии, и я не смогу их от этого уберечь. Да, наверное, и не стала бы этого делать, будь у меня такая возможность. Я не всегда раскрываю всю правду даже самым близким мне существам — в иные моменты лучше промолчать, чем после горько сожалеть о сказанном не вовремя и не к месту. Однако сама всегда предпочитаю её знать, какой бы неприглядной она ни была, и мои дети тоже имеют право смотреть мир не сквозь розовые очки. Но время горьких откровений ещё впереди. Наслаждайтесь красотой, пока ваш неискушённый взгляд способен находить её в таких вещах, как цветущая ветка или радужный рисунок на крыльях бабочки. Лиам Кинкейд сегодня спросил: «Что теперь будет со всеми нами?» Я не знаю ответа на этот вопрос, но у меня есть надежда. А значит, всё будет хорошо — насколько это возможно, Когда всё чересчур хорошо — это отчасти плохо, поскольку умаляется ценность самого главного, и начинает одолевать жажда острых ощущений. Хвала Аллаху, мне есть, в чём раскаиваться и чего стыдиться. Это — мой опыт, мой путь, моя цена. Следовательно, можно с уверенностью сказать себе: ты живёшь не зря…
Проснувшись так внезапно, что, казалось, никакого сна и не было, я вдруг поняла, что хочу побыть одна. Не просто забиться укромный уголок, а удалиться на какое-то время куда-нибудь, где нет ни людей, ни тейлонцев — ни одной живой души. Подобное желание может показаться странным и даже предосудительным — бросить мужа, детей и поддаться личной прихоти. Но в данный момент одиночество было мне необходимо как воздух, в котором я пока ещё нуждалась, а как будет дальше — знает лишь Аллах. Я пребывала в смятении и просто не знала, как мне жить дальше и что делать. Это в общении с Лиамом я казалась такой уверенной. На самом деле мне давно уже не давало покоя множество вопросов. В последнее время у меня появилась привычка спать в кресле — оказывается, оно не такое уж неудобное. Легко спрыгнув на пол, я облачилась в лёгкий камуфляж и принялась собирать рюкзак. Когда всё было готово, я проскользнула в покои Да'ана. У него был такой вид, словно он меня ждал.
— Прости, — сказала я, с трудом подбирая нужные слова.
— Я знал, что рано или поздно ты захочешь меня ненадолго покинуть, — склонил голову муж.
— Мне нужно побыть наедине с моими мыслями, понять, кто я и где моё место в этом мире. Знаю, что говорю сейчас почти как Лиам Кинкейд, но эти слова достаточно точно передают моё состояние.
— Каждое живое существо имеет право на одиночество, — ободряюще произнёс Да'ан. — Я люблю тебя и не могу отказать тебе в этом праве.
— Ты отпускаешь меня?
— При одном условии — что ты вернёшься ко мне и к детям. Обещаю, что не стану тебя торопить, и буду ждать столько, сколько нужно.
— Ты — чудо… — я обняла своего тейлонского любимого, прижимаясь к его груди. — Знаешь, мне так легко далось это решение лишь по одной причине. Я знаю, что где-то в глубине души буду слышать твой голос и ощущать твоё присутствие. Надеюсь, наши дети меня поймут.
— Они — тейлонские дети, и во многом взрослее земных. О Бонни можешь не переживать — я позабочусь о нём.
— Наверное, даже лучше, чем это делаю я… Приглядывай за Зо'ором, он — отчаянный малый.
— Тан'наи не позволит ему совершать глупости, — заверил меня Да'ан.
— Ну, с Богом… Спасибо тебе — за то, что ты у меня есть, и всё понимаешь без лишних слов.
Коснувшись губ мужа в едва уловимом целомудренном поцелуе, я вышла из его покоев, не оглядываясь, и направилась в ангар. В мой шаттл уже был погружен запас питьевой воды и продуктов, которых мне с каждым днём требуется всё меньше — равно как и времени для отдыха. Путь мой лежал туда, откуда были родом мои предки. Туда, где человек имеет возможность остаться наедине с небом, звёздами, Богом и самим собой. Я уверенно ввела нужные координаты, шаттл легко вошёл в подпространство, а когда вынырнул, моему взгляду открылась пустыня. Именно здесь я надеялась найти ответы на свои вопросы и хоть немного очистить свою душу от всего того, что не стоило тащить с собой в новую жизнь…

 Отправлено: 17.11.10 01:10. Заголовок: Ой, чует моё сердце ..

Ой, чует моё сердце (а так же более чувсвительное к ударам судьбы место), что Хади опять во что-нибудь вляпается...

 Отправлено: 17.11.10 09:37. Заголовок: Радистка, есть шанс,..

Радистка, есть шанс, что она всё-таки откажет себе в удовольствии вляпаться. Но от Хади никогда не знаешь, чего ждать

 Отправлено: 17.11.10 09:39. Заголовок: *** Со всех сторон, ..

***
Со всех сторон, куда ни глянь, меня окружало небо. Я представляла себя открытой книгой на тёплых, морщинистых ладонях Вселенной. Не думать, не бояться — просто смотреть вдаль и ощущать себя одной из песчинок в этой бескрайней пустыне. Я не чувствовала ни зноя, ни холода, как будто до некоторой степени растворилась в окружающей меня действительности, стала её частью. Но полностью слиться с золотистым безмолвием мне не позволяли тонкие нити, которые связывали меня с Да'аном, нашими детьми, Сообществом.
Сообщество, человечество... Я не могла понять, принадлежу ли отныне какой-то одной из рас, обеим сразу или же, напротив, ни одной. Ещё будучи стопроцентным человеком, я никогда не думала о себе, как о части единого целого. В то время как гибридная особь Лиам Кинкейд считает себя ответственным за судьбу всех и вся. Сейчас, когда во мне проявились некоторые черты, присущие тейлонской расе, и я вошла в Сообщество, в мою душу начали закрадываться сомнения. Моё место — рядом с Да'аном, но означает ли это, что я должна всецело посвятить себя служению тейлонской расе?
Майор Кинкейд, например, любит поразглагольствовать о долге перед человечеством. Должна ли я что-либо человечеству или Сообществу — или же только Всевышнему? Впрочем, надо признать, свой долг перед ним я выполняла весьма небрежно. Трудно найти заповедь, которую не нарушила бы в своей жизни Хади Хаким. Моя душа — словно эта пустыня, тиха и, на первый взгляд, безжизненна. Но я знаю, что под этим недвижимым покровом бьётся невидимая глазу жизнь, и во мне пробуждается надежда. Может, нет смысла размышлять о своём месте в этом мире, а стоит просто положиться на милость Всевышнего, как я это всегда делала в самые трудные минуты? Однако я больше не могу жить бездумно, плывя по течению. Течение стало слишком сильным, да и в лодке я давно уже не одна... Я ловлю себя на мысли, что в этой истории мне жаль всех — тейлонцев, джаридианцев, людей. И война — это не выход, а значит, нам всем придётся его искать. Теперь, когда у нас с Да'аном появились дети, Сообществу есть, что терять. Быть может, они и станут для всех нас тем светом, который укажет нам верный путь?
Дни и ночи сменяли друг друга — я потеряла им счёт, и постепенно смятение уступало место долгожданному покою. Любуясь удивительной красоты закатом, я ощущала себя ребёнком Земли. Чувствуя даже на расстоянии Да'ана, наших детей, Зо'ора, я осознавала себя частью Сообщества, и одно вовсе не мешало другому. Несколько раз я прилетала в город — чтобы принять душ в квартире Ахмада, которая пустовала, и пополнить запас питьевой воды, которой мне требовалось всё меньше. Я ловила себя на мысли, что не отказалась бы от энергодуша, но пока вполне могла обойтись без него. И когда я смотрела на город с крыши, где оставляла свой шаттл, он казался мне пустыней, в которой люди одиноки. Мне отныне было незнакомо это чувство…
Однажды, когда я сидела на песке и смотрела на небо, из подпространства вдруг вынырнул шаттл. Когда он приземлился, из него грациозно выпрыгнула Ма'ири. Моё дитя за время моего отсутствия изменилось и теперь выглядело как подросток.
— Можно мне побыть с тобой? — спросила она. — Я не буду тебе мешать.
— Конечно, можно. Скажи, ты ведь не просто так прилетела?
— Всё это время Сообщество следило за тобой, и перемены, которые произошли в тебе, оказали умиротворяющее действие на всех нас. Я поняла, что это необычное место. Мне предстоит сделать очень серьёзный выбор…
— Выбор касты? — догадалась я.
— Мне кажется, здесь я смогу принять верное решение.
И мы остались вдвоём — я и моё дитя. Я обратила внимание, что манерами и взглядом Ма'ири неуловимо напоминала Да'ана, хотя в их чертах не было сходства. В очертаниях скул и разрезе глаз моего ребёнка было что-то кошачье — возможно, каким-то образом сказалось моё восточное происхождение. И уж неведомо, от кого она унаследовала пухлые губы. Опасное сочетание… Одно радует — кажется, тейлонцы более устойчивы к внешней привлекательности, чем люди. Всё время мы проводили в молчании — да слова были и не нужны. Почему-то я была уверена, что Ма'ири, дитя дипломата и бывшей бандитки, сделает правильный выбор. Её присутствие благотворно повлияло на меня. Я ещё больше укрепилась в мысли, что смогу жить в Сообществе, не совершая предательства по отношению к человечеству. Это у майора Кинкейда не жизнь, а сплошные крайности. Я в последнее время всё больше склоняюсь к поиску компромиссов. Главное — не увлечься и не вступить в переговоры с собственной совестью…
В тот день мы с Ма'ири любовались рассветом. Пустыня отмечала приход нового дня торжественно и пышно. По небу разливалось алое зарево, к горизонту превращаясь в золотисто-розоватую дымку. Внезапно юный тейлонец встрепенулся, словно к чему-то прислушиваясь. Я и сама почувствовала то же, что моё дитя — даже вскочила на ноги от неожиданности.
— Сюда летит мой второй родитель, — спокойно произнесла Ма'ири. — За нами.
— Да'ан прав — пора возвращаться, — согласилась я. — Ты определилась с кастой?
— Как ты любишь говорить: война — х…ня, главное — манёвры? — хитровато прищурил свои кошачьи глаза будущий тейлонский воин. Я почувствовала, что на моём лице проступили энерголинии.
— Не повторяй за мной всякие глупости, — попросила я.
— Наш Военный Министр находит эти твои глупости забавными, — пожала плечами Ма'ири. — Ты не будешь против, если я возьму его в наставники?
— С какой стати мне быть против? Интересно, как Да'ан отнесётся к твоему решению?
— Я уже связалась с ним через Сообщество. Сказал, что ожидал чего-то подобного. Мне известно о той истории с Зо'ором. Жаль, конечно, что так вышло. Но с тех прошло много времени… Генерал Т'тан давно раскаялся в содеянном. Он заслуживает того, чтобы получить возможность всё исправить. Я хочу дать ему такую возможность и… надежду. Понимаешь?
— Понимаю, — улыбнулась я. Что ж, логичный ход мыслей для тейлонца, чьё имя, собственно, и переводится как «надежда».
Я почти физически почувствовала приближение шаттла — за мгновение до того, как он предстал перед нами во всей своей сверкающей красе. Завораживающее зрелище — выдающееся творение тейлонской инженерной мысли на фоне мягких песчаных складок, прихотливо уложенных ветром. Из него вышел Да'ан и устремился навстречу мне своей умопомрачительной походкой. Он и в дикой пустыне выглядел изящным и величественным, словно находился в своём Посольстве. Отбросив к Ша'бре этикет и приличия, я бросилась к мужу и сгребла его в охапку — повиснуть у него на шее не позволяли мои габариты. Да'ан не пытался вырваться — он мужественно выдержал все мои медвежьи ласки, даже ответил на них нежным поцелуем.
— Я скучал по тебе, — произнёс он, с таким теплом глядя на меня, что к этим словам уже просто нечего было добавить.
— Я тоже… Не поверишь, но… Я думала о тебе — даже когда сама об этом не подозревала. Каждую минуту. Каждую секунду…
— Почему не поверю? Я тебе верю, — улыбнулся Да'ан, касаясь моих отросших волос таким родным, привычным жестом. И мне вдруг захотелось поскорее вернуться на Носитель. Какое счастье, когда есть дом, где тебя ждут…
Шаттл пилотировал Лиам Кинкейд. При виде меня он покраснел, как рак — наверное, вспомнил наш последний разговор.
— Всё хорошее рано или поздно имеет свойство заканчиваться, — подмигнула ему я. — Даже моё отсутствие на Носителе.
Ещё одним пассажиром шаттла оказался Ха'ад. Маленькая копия Да'ана: и внешне, и в поведении — до мельчайших жестов. Казалось, его руки не знали покоя — они просто порхали в воздухе в такт словам юного тейлонца, когда он делился со мной последними новостями.
— Ты уже определился с кастой? — поинтересовалась я. — Идёшь в науку?
— Я передумал. Пойду в политики. А в наставники возьму Зо'ора. Чем не научный эксперимент?
Юный тейлонец с торжеством взглянул на меня, наслаждаясь произведённым эффектом.
— Думаю, твоё решение сначала испугает Главу Синода, а потом очень обрадует, — предположила я.
— Правда, в последствии он, возможно, не раз пожалеет о том, что согласился, но будет уже поздно, — добавил озорник.
Первыми, кого я увидела на Носителе, были Бонни и Зо'ор.
— Привет, мать! — по-взрослому протянул мне руку сын.
— Что новенького стряслось в моё отсутствие? — поинтересовалась я.
— Т'тан снова пытался на последнем заседании Синода отправить братана в отставку, но нашему доблестному генералу прочитали лекцию по кройке и шитью.
— Это как? — не поняла я.
— Ну, ты, б…дь, совсем отейлонилась! Показали, где рукав пришивается, что тут непонятного?
Он едва успел увернуться от подзатыльника, спрятавшись за спину Зо'ора. Глава Синода удивлённо склонил голову — вероятно, пытаясь разгадать, в чём суть данного манёвра. Словом, всё было как обычно, и я поймала себя на мысли, что ничего другого мне, собственно, и не надо. И даже складчатые стены Носителя казались мне такими родными… Немного понежившись под энергодушем, я направилась в Медблок — навестить Тан'наи. По пути мне встретился генерал Т'тан.
— Ты уже знаешь о решении Ма'ири? — поинтересовался он.
— Бессмысленный вопрос, — пожала плечами я.
— Извини, — выдавил из себя Военный Министр. — Просто ты — первая, кому удалось войти в Сообщество, не будучи тейлонцем.
— У меня нет к тебе претензий — можешь не оправдываться. Я уважаю решение моего ребёнка и уверена, что ты станешь для него чутким и мудрым наставником.
— Ты говоришь это потому, что того требует этикет?
— К Ша'бре этикет — мы с тобой не дипломаты. Я знаю, о чём ты подумал — о той неприглядной истории. Но такие ошибки не совершают дважды. Расслабься, генерал. Моего ребёнка природа наделила убойной интуицией, и Ма'ири знает, что делает.
Я заботливо поправила на нём знаменитую «пулемётную ленту» и прошествовала в Медблок. Подруга обрадовалась моему возвращению — мы проболтали почти два часа, в основном, о Зо'оре. Мит'гаи покосился на нас с мягким упрёком, но не стал взывать к совести двух общительных особей, проявив невиданную снисходительность. Похоже, моё появление не обрадовало только волонтёров — впрочем, во время моего отсутствия им не давали расслабляться Зо'ор с Т'таном.
Когда я вернулась к себе, то застала лишь Да'ана — дети куда-то умчались вместе с Зо'ором и Бонни. Подозреваю, что не учить стихи на Юноа. У мужа был расслабленно-мечтательный вид.
— О чём задумался? — насторожилась я. — Хотя, наверное, вернее было бы спросить, что задумал?
— Не подумай, что ограбление банка, — поддел меня супруг. Будет теперь сто лет вспоминать, зараза…
— Что же тогда — захват в заложники Джонатана Дорса?
— Разве я похож на сумасшедшего? — ужаснулся Североамериканский Сподвижник. — Хотя иногда, наверное, похож… Дело в том, что недавно одна сотрудница Посольства вышла замуж.
— Тебя это удивило?
— Мне это понравилось — красивая церемония. Почему у нас с тобой не было ничего подобного?
— Да'ан! — я с изумлением посмотрела на самого красивого тейлонца, не находя слов, чтобы выразить свои эмоции.
— Меня так зовут уже три тысячи лет, — важно кивнул он. — Так ты согласна?
— Ты… предлагаешь мне выйти за тебя замуж, как предписывают земные традиции — я правильно тебя поняла?
— Совершенно верно, — невозмутимо подтвердил Да'ан. — Ты не ответила на мой вопрос.
— Согласна, Ша'бру тебе в Защитники! С тобой я на всё согласна!
В порыве чувств я подхватила лёгкое тело своего тейлонского супруга на руки. Он, как обычно, попытался вырваться, но силы были неравны.
— Если память мне не изменяет, носить жену на руках должен муж, — растерянно захлопал глазами он.
— Правила для того и создают, чтобы делать из них исключения, — парировала я, страстно впиваясь в его губы и чувствуя, как меркнет в моих глазах свет.
Мир устроен так, что далеко не всегда в нём торжествует справедливость — так, как мы её понимаем. Но любовь должна побеждать всегда — даже если мы не заслуживаем такой милости и слишком много получили от судьбы авансом. Не спорю, нам порой удавалось выйти сухими из воды даже тогда, когда мы заслуживали самой суровой кары. Однако если бы не это, мы так и не смогли бы понять, что имеет истинную ценность и ради чего стоит приходить в этот мир, познавать его, совершать ошибки, бороться за свой маленький кусочек счастья и просто жить…

 Отправлено: 17.11.10 11:33. Заголовок: Уря! Наконец-то Да&#..

Уря! Наконец-то Да'ан созрел для официального брака!

 Отправлено: 17.11.10 15:44. Заголовок: Будем надеяться, его..

Будем надеяться, его не украдут накануне свадьбы

 Отправлено: 18.11.10 09:34. Заголовок: *** Солнечным утром ..

***
Солнечным утром возле здания Посольства остановился белый автомобиль, расписанный языками пламени. Из него вышла невеста, которая выглядела несколько нетрадиционно. Немаленькую грудь дамы подчёркивал белый атласный корсет весьма откровенного покроя. Воздушная юбка сзади была очень длинной, спереди — настолько короткой, насколько позволяли минимальные приличия, и открывала стройные длинные ноги в чёрных лаковых ботфортах на умопомрачительной высоты каблуках. На голове красовалась длинная многоярусная фата. Картину дополняли ярко-красные перчатки, в тон которым были подобраны помада и лак. В придачу ко всему, плечи и спина необычной невесты были покрыты татуировками. Вскоре рядом с автомобилем приземлился шаттл. Из него вышел жених. Он также выглядел, мягко говоря, необычно — уже хотя бы потому, что был тейлонцем. Его традиционный тёмный комбинезон украшала белая орхидея. Нетрудно догадаться, что этой примечательной парой были мы с Да'аном.
— Помнишь, я предупреждала тебя, что намерена подойти к своему свадебному наряду творчески? — подмигнула я тейлонцу, поправляя свою фату. К счастью, мои волосы успели отрасти до плеч, иначе не знаю, куда бы я её цепляла.
— Ты ко всему подходишь творчески, — вздохнул Да'ан, беря меня под руку. На своих каблучищах я была на целую голову выше своего возлюбленного, но это его, похоже, нисколько не смущало. Мы направились к Посольству, где нас уже поджидала разношёрстная компания гостей. За мной волочился мой шикарный шлейф, и мне было ничуть не жаль дорогущей ткани.
Начало было многообещающим. Лиам Кинкейд — куда без него — по такому торжественному случаю даже вырядился в костюм. На руке у него висела симпатичная, ухоженная, но какая-то безжизненная блондинка из Сопротивления. Я едва сдержала смех, вспомнив, как майор на карачках ползал с зубной щёткой по волонтёрскому отсеку, выдраивая санузлы и проклиная тот день, когда связался с «синезадыми стервами» тейлонцами. А я с гордым видом дефилировала по палубе, периодически подбадривая его лёгкими пинками под то место, которое у генерала Т'тана выглядит несравнимо аппетитнее. Как бы там ни было, после сеанса «трудотерапии» полукимера выглядел намного живее и даже походил на человека. А сейчас его лицо, которое венчала растрёпанная копна волос, вызывающая ассоциации со старой обувной щёткой, озарялось глуповатой улыбкой — вероятно, предназначавшейся белокурой сопротивленке со взглядом импланта.
Чуть в стороне стояла небольшая группа тейлонцев. Они с любопытством поглядывали на людей, но держались настороженно, не решаясь подойти ближе. Лично поучаствовать в церемонии отважились немногие — наши с Да'аном неугомонные детишки, Зо'ор с Тан'наи и, как ни странно, Мит'гаи и генерал Т'тан. Со своей неизменной лентой последний выглядел как друг жениха (или подружка невесты).
— Я кое-что читал об этой земной церемонии, — решил блеснуть эрудицией Военный Министр. — И даже смотрел иллюстрации, но на них невесты выглядели несколько иначе.
Тейлонец с сомнением покосился на мой наряд.
— Не хочу, чтобы у меня было как у всех, — я вызывающе взмахнула пышной юбкой. — Моя свадьба должна быть единственной и неповторимой.
Возле тейлонцев вертелся Бонни — рассказывал им какие-то небылицы о земных свадебных традициях. Те слушали внимательно, по-видимому, принимая его трёп за чистую монету, только на губах Глава Синода играла ироничная улыбка.
— Да'ан, Хади, где вас черти носят? Уже всё готово! — набросилась на нас Рита Маркес, которая взяла на себя роль подружки невесты, в честь чего была трезва, как стёклышко, и облачена в короткое золотистое платье — очень эффектное. Она была тронута моим приглашением на свадьбу и даже разрыдалась у меня на груди. Я пообещала подарить ей и Хосе Родригесу свой вагончик — только бы они взялись за ум и завязали с бесконечными пьянками. Рита клятвенно меня заверила, что ищет подходящую работу, а Хосе уже удалось подыскать себе место сторожа.
— Пойдём? — улыбнулась я мужу.
И в этот момент краем глаза приметила человека, который стоял поодаль, наблюдая за нами. Он явно не был сотрудником Посольства, но что-то в его облике показалось мне смутно знакомым. Как ни странно, я не ощущала тревоги. Человек робко топтался, не осмеливаясь подойти поближе. Его заметил Да'ан.
— Кто это? — поинтересовался он.
— Не знаю, — ответила я, и в этот миг, приглядевшись к незваному гостю, узнала его. Он очень изменился — постарел, но всё же не настолько, чтобы знакомые с детства черты стали неузнаваемыми. Сильное волнение охватило меня, и я буквально вцепилась в руку тейлонца.
— Что с тобой? — встревожился он, оглядываясь по сторонам в поисках Кинкейда.
— Да'ан, это… Мой отец!
— Давай, подойдём к нему, — предложил супруг и, не дожидаясь моего согласия, потащил меня навстречу человеку, которого я меньше всего ожидала увидеть на своей свадьбе. Тот, явно, не был готов к такому повороту событий — его вид свидетельствовал о крайней растерянности.
— Хадисе… — только и смог выговорить он.
— Отец… Что ты здесь делаешь? Предупреждаю: если кто-то из нашей дружной семейки во второй раз попытается разрушить моё счастье и причинить вред моему мужу — пеняйте на себя. Братья убили Джеба, и чуть было не лишили жизни меня. Но Да'ана я вам не отдам, — я заслонила собой хрупкого тейлонца, вероятно, напоминая в этот момент разъярённую фурию.
— Я пришёл с миром, — склонил голову отец. — О твоей свадьбе мне сообщили соседи. Ты… Прости нас, Хадисе. Пусть Аллах хранит тебя и твоего мужа.
Я чувствовала, что ему непросто дались эти слова. Признаюсь, не ожидала от него услышать подобное. От волнения я не сразу обрела дар речи, которого лишилась, услышав из уст отца вот это «Прости». Первым опомнился Да'ан.
— Вы даёте нам своё благословение — кажется, так это называется? — приветливо улыбнулся он.
— Берегите мою дочь. И… будьте счастливы оба.
Отец развернулся и побрёл прочь.
— Погодите, — попытался остановить его Да'ан. — Вы не останетесь на церемонию?
— Для Хадисе теперь начинается новая жизнь. Не хочу повторять прежних ошибок и мешать вам. Наши родственники никогда не смогут понять и принять этот брак. Я пришёл сюда лишь для того, чтобы попросить у моей дочери прощения и пожелать ей счастья.
Он ушёл — мы не стали его задерживать. Если бы я не утратила возможность плакать, то, наверное, разревелась бы. Но на душе у меня было легко. Свадьба начиналась с родительского благословения, а это было добрым знаком.
— Кто это был? — поинтересовался Зо'ор. — Интересный человек — держится с достоинством.
— Мой отец. Царственная осанка — это у восточных мужчин в крови. Он — глава большой семьи, в которой для меня не нашлось места.
— Это причиняет тебе боль?
— Во многом я сама в этом виновата… Но теперь у меня есть вы — моя семья, — я ласково обняла моего тейлонского пасынка.
— У тебя есть целое Сообщество, — улыбнулась мне Тан'наи. — А уж с ним тебе не придётся скучать.
Саму церемонию (она носила светский характер, поскольку трудно было бы найти священника, который обвенчал бы такую пару) я помню весьма смутно. В моей памяти отчётливо всплывает лишь один эпизод — как в ответ на традиционное «Согласны ли вы…» я закричала:
— Согласна! С ним я согласна на всё… — и под аплодисменты гостей запечатлела на губах моего супруга нежный поцелуй.
— Будьте счастливы… — растроганно произнесла Рита, осыпая нас лепестками белых роз и размазывая по щекам слёзы.
— Почему она плачет? — поинтересовалась Ма'ири.
— От радости, — пояснила я, озадачив юного тейлонца.
Среди гостей затесалась и Мэдди Бриггс — куда ж без неё? Она поминутно охала, вздыхала и пела дифирамбы Да'ану и всей тейлонской расе. Мит'гаи и Т'тан её внимательно слушали — видно было, что им льстят комплименты этой восторженной домохозяйки. Мы с мужем переглянулись — самое время было осуществить наш коварный план. Гости, увлечённые общением и танцами, не заметили, что молодожёны выскользнули из зала. Но на выходе путь нам преградил Лиам.
— Куда это вы собрались? — с подозрением посмотрел на нас майор Кинкейд.
Я ловко выхватила из-под юбки крошечный пистолет — Ша'бру пришлось оставить на Носителе, дабы не подвергать стрессу, и наставила его на Кинкейда.
— Расслабься — это всего лишь похищение, — улыбнулась я. — Не вынуждай меня связывать тебе руки перчаткой или подвязкой.
— Какое похищение? — не понял полукимера.
— Похищение жениха. Невестой.
И мы с Да'аном двинулись по направлению к моему чудо-автомобилю. Лиам обречённо махнул рукой и поплёлся к своей блондинке — кстати, именно она поймала мой букетик. Дай-то Бог — как говорится, совет да любовь. Война рано или поздно закончится, и для всех нас настанет время строить новую жизнь. Я услышала за спиной тихий шорох и оглянулась. Из кустов вышел… Рональд Сандовал.
— Привет, — улыбнулась я. — Как твои дела?
— Спасибо, потихоньку налаживаются, — улыбнулся он в ответ, и эта улыбка совершенно преобразила непроницаемое лицо бывшего агента. — Пришёл поздравить вас обоих с приятным событием и пожелать счастья.
— Благодарю за добрые слова, Рональд Сандовал, — руки Да'ана сложились в благодарственный жест. — А откуда вы узнали о нашей свадьбе?
— Разведка доложила, — уклончиво ответил гость, чьё появление стало для меня приятным сюрпризом.
— Надеюсь, ты не держишь на нас зла? — в этот момент я чувствовала себя почти виноватой перед ним.
— У меня нет повода злиться на тебя, Хади. А мои обиды на Да'ана остались в прошлом. Я решил последовать твоему совету и начать новую жизнь.
— И это верно, — поддержала его я, пожимая на прощание руку. — Пусть твоя новая жизнь складывается удачно.
Почему-то теперь я точно была уверена, что больше никогда не увижу этого человека. Но мы расстались если не друзьями, то людьми, которые не испытывают по отношению друг к другу негативных эмоций. Мы с Да'аном мчались по городу, наслаждаясь ощущением счастья и свободы. Именно свободы — той самой, которую даёт ощущение близости самого дорого тебе существа. На относительно спокойном участке я позволила мужу сесть за руль, что привело его в восторг. По мере того, как мы приближались к моему родному кварталу, позади нашей машины образовывался внушительный эскорт. К нам пристраивались орлы Ахмада — на мотоциклах, украшенных лентами, и своих шикарных тачках. Под вой автомобильных сирен мы сделали круг почёта, и прохожие приветствовали необычную свадебную процессию. Так Хади Хаким прощалась со своим прошлым…
Мы проехались по всем «местам боевой славы» — наведались в парк, посидели в той самой беседке, где впервые увидели друг друга; заглянули в бар за углом, откуда Да'ан забрал меня на Носитель; поднялись на крышу дома, где жил Ахмад — вспомнили, как я обучала своего тейлонского возлюбленного стрельбе и приёмам самообороны. А напоследок остановились перед вагончиком, в котором зарождалась наша любовь.
— Войдём внутрь? — предложила я мужу, и он согласился.
Оттуда мы вышли нескоро. Стоило нам переступить порог моего бывшего жилища, как поток воспоминаний захлестнул нас. Наши губы соединились в страстном поцелуе. Я обняла Да'ана за плечи и увлекла его в спальню — на ту самую кровать, где мы впервые были близки.
— Хади, что ты… делаешь? — прошептал мой возлюбленный, но меня уже было не остановить. Две руки — смуглая и почти прозрачная — сомкнулись, и Вселенная затаила дыхание, наблюдая за тем, как из хрупкого бутона любви является миру прекрасный цветок.
— Я люблю тебя, Хадисе…
— Я люблю тебя, Да'ан…
Мы вышли из вагончика, когда начало смеркаться. Весёлый эскорт проводил нас до выезда из квартала. На прощание ребята устроили в честь нас красивейший фейерверк. Местная детвора визжала от восторга, да я и сама радовалась, как ребёнок, щедро делясь своими эмоциями с Сообществом. В Посольстве веселье было в самом разгаре. Кажется, наши друзья и близкие поняли, что в этот день мы хотели принадлежать только друг другу, и не обиделись на нас. Народ не терял времени даром — Лиам вовсю отплясывал со своей блондинкой, а Тан'наи, которая не поленилась взять у волонтёров несколько уроков танцев, пыталась теперь обучить этому искусству Зо'ора. Я обратила внимание на то, с каким обожанием смотрела Ма'ири на своего наставника — генерала Т'тана. Ха'ад отпустил по этому поводу какую-то колкость, за что схлопотал от будущего военного подзатыльник. Вышло не совсем по-тейлонски, зато очень действенно. По крайней мере, будущего дипломата это успокоило.
Мы ещё около двух часов пробыли с гостями — ничего не делали, просто наслаждались атмосферой всеобщего веселья. В последнее время я острее начала чувствовать настроение окружающих и реагировать на него. И то, что происходило вокруг нас, доставляло мне удовольствие. Наконец, пришло время покинуть наших гостей — впереди нас ждали две недели в обществе друг друга. Я сняла свой вызывающий наряд и переоделась в костюм, сшитый на заказ — он был точной копией тейлонского комбинезона.
— Зо'ор, смотри, остаёшься за старшего, — давала я последние указания Главе Синода. — Приглядывай за этими сорванцами — Бонни, Ха'адом и Ма'ири. Если они чего-нибудь начудят — огребёте все. Детвора — за шалости, а ты — за то, что недоглядел. Узнаете у меня, почём на Джариде репликанты!
— Хадисе, меня тревожит выбор Ма'ири… — задумчиво произнёс Зо'ор.
— А меня — нет. Она правильно поступила, дав генералу шанс реабилитироваться.
— Она? — усмехнулся мой тейлонский пасынок. — Хорошо, пускай будет так. А ты видела, как твой ребёнок смотрит на нашего Военного Министра?
— До Ка'ат'ама ей ещё далеко, — примирительно улыбнулась я. — Не рассматривай симпатию младшей сестрёнки как предательство по отношению к тебе. Ма'ири тебя любит.
— Я тоже люблю её и Ха'ада. И опасаюсь, как бы Т'тан не причинил ей боль…
— Дважды в одну и ту же воду не вступают, — я коснулась руки Зо'ора и вдруг ощутила лёгкую дрожь. — Что с тобой — ты нездоров?
— Здоров. Просто со дня на день… Начнётся Ка'ат'ам, — в глазах молодого тейлонца промелькнул лёгкий испуг. — Второй в моей жизни…
— Я буду за тебя молиться…
Он едва заметно кивнул, пряча взгляд. Я сначала обняла детей — всех четверых, включая Зо'ора, который у меня с самого начала угодил в эту категорию, да так в ней и остался, затем мою подругу. Манеры Тан'наи стали более уверенными — по крайней мере, она больше не натыкалась на стены, других тейлонцев и волонтёров.
— Удачи тебе, — улыбнулась я. — Не подведи, подруга.
— Тебе тоже удачи, — она легонько сжала мою руку, и мы друг друга поняли.
Гости высыпали во двор — проводить нас. И когда наш шаттл взмыл в небо, вместе с ним взметнулись ввысь несколько сотен воздушных шаров — белых, голубых и нежно-лиловых. Так начинался наш медовый месяц…

Эпилог

Я до конца своих дней буду вспоминать эти две недели, хотя уверена, что в моей жизни ещё будет немало счастливых мгновений. Мы с Да'аном облетели всю землю — встречали закат в пустыне и рассвет на берегу океана, где выложили на песке из цветных раковин большую надпись: «Да'ан и Хади — с любовью». Эта была та любовь, которую мы испытывали друг к другу, к Сообществу и к планете Земля. Мы поднимались в горы — туда, где небо нежно касается земли, окутывая её пеленой облаков. Побывали в тайге и дебрях Амазонии, любовались северным сиянием и каньонами Колорадо. А однажды, оторвавшись от Земли, мы совершили прогулку по Солнечной системе….
За эти дни я многое успела передумать и перечувствовать. Теперь я была уверена, что в наших руках — будущее двух, вернее, даже трёх рас. Мы смогли подарить Сообществу долгожданных детей. А, значит, сумеем остановить и эту бессмысленную войну. Я дала себе слово по возвращении на Носитель пообщаться с кем-нибудь из пленных джаридианцев. Думаю, мы сможем понять друг друга. Мне открылась простая истина: все живые существа во Вселенной одинаковы. Потому я и смогла войти в Сообщество, что притягивается подобное. Будучи рождёнными в разных уголках Вселенной, мы с моим тейлонским супругом совершали похожие ошибки и вместе учились любить — друг друга и целый мир. У нас есть шанс найти выход, чтобы указать его остальным. Точнее, мы уже нашли его, и имя ему — Любовь…
В последний день нашего «медового месяца» мы приземлили свой шаттл на той самой «исторической» крыше и просидели там всю ночь. Я мысленно молилась за Зо'ора и Тан'наи, чувствуя, что они сейчас переживают очень важный период в своей жизни. В одном я была убеждена — эти двое понимают, каким ценным даром свыше является любовь, и сумеют её сохранить. Как сумеем это сделать и мы с Да'аном — какими бы скептическими взглядами ни награждали нас окружающие. Теперь я знаю истинную цену жизни, и никогда больше не стану подвергать неоправданному риску ни свою, ни чужую. Порой мне становится страшно при мысли, чем могли бы обернуться некоторые мои «шалости», и радуюсь лишь одному — что это осталось в прошлом.
Я люблю Да'ана и готова многое отдать за возможность быть с ним. Отныне мне недоступны многие земные удовольствия. Я давно не ощущаю вкуса пищи. Мне больше не снятся сны — мой отдых представляет собой нечто среднее между полудрёмой и медитацией. А если захочу напиться — придётся просить Кинкейда или кого-нибудь из волонтёров поделиться своими эмоциями. Когда-то я спала со всеми без разбору — исключительно ради физического наслаждения, которое было мимолётным и оставляло после себя горький осадок, однако спасало от сводящего с ума одиночества. Теперь то, что люди называют сексом, тоже не для меня. Но у меня есть любовь, а ради неё я пожертвовала бы и большим…
Так и застал нас рассвет — сидящими в обнимку. Я не знала, что принесёт с собой новый день, но смотрела в будущее без страха. Да, нас на каждом шагу подстерегают опасности — консервативное Сообщество может воспротивиться переменам, которые мы несём с собой, и попытаться избавиться от нас. Те же джаридианцы, привыкшие воевать и видеть в тейлонцах злейших врагов, могут не сразу захотеть мира. Опять же, не следует сбрасывать со счетов Сопротивление. Да мало ли, какая ещё напасть может свалиться на наши головы. Но есть то, что нас оберегает: наша любовь. И… надежда. Теперь я точно знаю, что она не умирает, даже когда кажется, что это уже произошло. И если нам с Да'аном суждено будет перейти на другой уровень в борьбе за мирное будущее для трёх рас, наши цели и мечты будут жить в наших детях, которые смогут воплотить их в жизнь. С ними останется и наша надежда…
Я смотрела вдаль — на розовеющий горизонт. В моей ладони лежала прохладная ладошка Да'ана — такая хрупкая на вид, но я знала, сколько внутренней силы таит в себе это субтильное создание. Я склонила голову мужа себе на плечо, нежно коснувшись губами его виска. Родной мой… Пока мы вместе, меня ничто не страшит, даже смерть. Пока мы вместе, я ощущаю, что живу не зря. Пока мы вместе — надежда не умрёт никогда…

 Отправлено: 18.11.10 18:11. Заголовок: Как хорошо, что всё ..

Как хорошо, что всё хорошо кончается! Не обращайте внимания, всегда плачу на свадьбах...

 Отправлено: 19.11.10 09:28. Заголовок: Радистка, я сама на ..

Радистка, я сама на этой свадьбе прослезилась

 Отправлено: 27.11.10 00:42. Заголовок: Я так и знала что вс..

Я так и знала что всё закончится свадьбой а детки у этой парочки получились очень милые

 Отправлено: 29.11.10 10:00. Заголовок: Miko, может быть, со..

Miko, может быть, со временем решусь на второй "сезон"
Спасибо, что следила за судьбами моих героев!